…слова нравоучения, дедушка говорил на сей раз сурово и строго. Таг только отворачивался, насупившись и с обиженным видом поглядывая то на дедушку, то по сторонам.

      – Да не жалко мне этого блюда, – говорил Приам, – я ещё десять могу этому мальчику подарить, таких же точно. Ты мне лучше скажи, зачем ты стрелял Энею в окно вишнёвыми косточками? А если бы ты ему в глаз попал? Остался бы Эней без глаза. Ты же не хочешь, что бы Эней был одноглазым и убогим?

      – Нет, – пролепетал Таг.

      – А сажей, зачем ему дверную ручку измазал? А огрызками яблок, зачем швыряешься? Ведь люди убирают потом после тебя! Совсем не уважаешь чужой труд, малыш!

      – Я не люблю Энея, – ответил Таг, на сей раз решительно, – он нудный, он нехороший!

      – Почему?

      – Он молчит, молчит, а сам зыркает на меня с ненавистью.

      – Но это не говорит о том, что он нехороший. Молчащий, ещё не значит замышляющий зло, – сказал с укором Приам, – бояться надо тех кто льстив в речах и ласков в общении, глупый мальчик. Когда мягко стелют, обычно жёстко бывает спать.

      – Я знаю, – рассердился Таг и топнул ногой, – знаю! Но мне он, почему-то, не нравится!

      – Ух, ты, какой грозный ты растёшь! – всплеснул руками Приам, – но всё равно, молю тебя, не шали так больше.

      – Тогда я совсем уйду!

      – Я-т тебе уйду! Не смей даже помышлять об этом! – вскричал Приам и тяжело вздохнув, погладил внука по чернявой голове.

      – Ну пойми ты, сорванец, тебя же тут все любят и жалеют, всё тебе прощают и с пониманием относятся ко всем твоим шалостям. А ты? «Уйду!» И куда же ты пойдёшь? Ты же с голоду умрёшь в степи, или станешь в каком ни будь городишке базарным мальчишкой, будешь попрошайничать и побираться по чужим людям.

      – Нет! – крикнул Таг, – я попрошу Асменя, и он прилетит и заберёт меня в свою волшебную страну, спрятанную среди звёзд и туманов!

      – В волшебную страну? – рассмеялся Приам.

      – Да!

      – Смертным нет туда пути, глупый, – спокойным голосом сказал Приам, – и никто тебя не пустит на чудесный остров, стоящий посреди туманов.

      – Пустят, пустят! Ведь ты сам говорил, что Асмень летает над миром на большом летающем корабле и забирает к себе потерявшихся и несчастных детей? А потом они становятся его воинами! Говорил же? Вот и я стану его воином!

      – Ты не несчастный ребёнок. И уж тем более не потерявшийся, –