Мотор взревел, и «шестерка» с визгом тронулась, однако буквально через несколько метров Юра резко затормозил. Я почувствовал, что нет лобового стекла, но причина остановки была другая: спустя несколько мгновений, Юра стал хохотать, потом кое-как совладел с собой и сказал:

      – Дядя Хусан, ты, конечно, извини, тебе не до смеха, но молокососы с нами поиграли, подобно малолетними: оказывается, они еще проткнули чем-то правое колесо! Ладно, первым делом я займусь тобой, – с этими словами Юра вышел из машины, открыл дверцу со стороны пассажира, выволок меня обратно из машины, поволок в какое-то кафе, нашел умывальник и глубоко вздохнув, сказал: – Вот тебе и облегчение, дядя Хусан, вымой глаза, потом поговорим. Я в машине покурю.

      Когда с красными глазами я сел в машину, Юра, ехидно улыбаясь, закурил очередную сигарету. Оба молчали. Через некоторое время улыбка пропала с лица Юры, он осторожно стал убирать остатки лобового стекла.

      – Однако тебе долго пришлось полоскаться, Дядя Хусан, я уже поменял колесо, – сказал он, наконец, нарушая затянувшееся молчание. – Кстати, что они сыпанули тебе в глаза?

      На этот раз расхохотался я и при этом все вытирал платком слезящиеся глаза.

      – По-моему, сыпанули обыкновенную соль, – наконец, ответил я.

      – Да? Надо же, как просто и как эффективно! – удивился Юра очередной раз находчивости молокососов. Завел машину и тихонько-тихонько поехал в поисках автосервиса. – Ты, кстати, не видел, как они по-мальчишески справились со мной. На это действительно нужно было посмотреть. Ладно, придется мне самому рассказать, как бы мне не было стыдно. Я, конечно, насторожился, когда затормозили девятка впереди, а девяносто девятая сзади и ожидал грубую потасовку. Но был очень удивлен культурным обращением хозяина девятки, который как-то непринужденно подошел и еще более неожиданно вежливо спросил: «Это ваша машина?». Я кивнул головой. Тогда он сказал: «Мы не могли бы отойти в сторону?». Я был готов ко всему, поэтому молча, вышел из машины. Когда мы отошли метров шесть от машины, подошел хозяин девяносто девятой. Я весь напрягся, ожидая нападение. Никакого нападения не последовало, оба спокойно стали закуривать. Тут я заметил кивок хозяина девяносто девятой в сторону киоска и одновременно он махнул кому-то в сторону машины. Я посмотрел сначала в сторону киоска, ты бежал оттуда, но столкнулся с каким-то парнем, который размахивал руками. Тут я услышал звон разбитого стекла и повернулся к своей машине. От машины двое удалялись в разные стороны, при этом громко и грубо с матом кричали о том, чтобы мы с тобой, такие да сякие, знали свое место, а они сами стали садиться в машины. Я, не думая ни о чем, кинулся туда, но оказался распластанным на тротуаре от одновременно подставленных подножек этими молокососами. Когда я поднялся на ноги,