– Поразительно! – воскликнул Маракот, лихорадочно черкая в записной книжке. – Глаза на подвижных члениках, эластичные суставы – род crustaceue, вид неизвестен. Crustaceus Maracoti. Почему бы и не так, а?

      – Черт с ним, с его именем! Ей-ей, оно лезет прямехонько на нас! – закричал Билл. – Слушайте, док[5], а не лучше ли нам выключить свет?

      – Одну минутку! Только набросаю его очертания! – воскликнул натуралист. – Да, да, теперь тушите.

      Он щелкнул выключателем, и мы снова очутились в непроглядной тьме, прорезаемой фосфоресцирующими точками, пролетавшими, как метеоры в безлунную ночь.

      – В жизни не видал более мерзкой скотины, – проворчал Билл, вытирая пот со лба. – Чувствуешь себя, как наутро после попойки.

      – Он и в самом деле страшен на вид, – заметил Маракот, – но, вероятно, еще страшнее иметь с ним дело и испытать силу его клешней. Однако в стальной кабинке мы в полной безопасности и можем наблюдать его в свое удовольствие…

      Только что он произнес эти слова, как по внешней стенке кабинки точно киркой ударили. Потом царапанье, скрежет и новый удар…

      – Слушайте, ему хочется к нам! – в ужасе закричал Билл. – Нет, право, надо было написать на дверях: «Вход посторонним воспрещается».

      Он старался шутить, но дрожащий голос выдавал его волнение. Сознаюсь, что и у меня поджилки затряслись, когда я убедился, что чудовище ощупывает нашу кабинку, размышляя, что это за странная банка и найдется ли в ней съестное, если ее умеючи вскрыть.

      – Он не может нам повредить, – сказал Маракот, но в голосе его не чувствовалось уверенности. – Пожалуй, лучше его стряхнуть.

      И он крикнул в телефонную трубку капитану:

      – Поднимите нас на десять – пятнадцать метров!

      Через несколько минут мы поднялись над равниной из лавы и закачались в спокойной воде. Но дьявольский рак не отставал. Вскоре мы снова услышали царапанье и постукивание клешней, которыми он продолжал ощупывать кабинку. Было жутко сидеть в темноте и чувствовать смерть в двух шагах от себя. Выдержит ли стекло, если по нему стукнет огромная клешня? Этот безмолвный вопрос волновал каждого из нас.

      Но вскоре выявилась новая страшная опасность. Постукивание перешло на крышу, и мы почувствовали легкое покачивание.

      – Доктор! – крикнул я отчаянно. – Он задел за канат! Он оборвет его!

      – Слушайте, док, дуем наверх! Довольно мы насмотрелись всего, Билл Сканлэн хочет домой к маме! Позвоните мальчику, пусть поднимает лифт…

      – Но мы и половины не исследовали! – закаркал Маракот. – Мы только еще начали обследовать края пропасти. Измерим хотя бы ее ширину. Когда мы доберемся до противоположного края, я согласен вернутся на поверхность.

      И