Зимопись. Книга шестая. Как я был стрелочником. Петр Ингвин
Читать онлайн книгу.
нужно выбраться за пределы города и главных трасс или попасть на свалку. Здесь же никому в голову не придет, что можно жить под стальной паутиной и не чувствовать себя пойманной мухой.
Конь шел резво, не замечая двойной ноши. Поздне-весеннее солнце ничем не отличалось от летнего, которое равнялось для меня далекому южному.
– И как удачно куда-то подевалась Томина подружка с твоим лицом и именем, не правда ли?
Ася умолкла. Мне, болтавшемуся за спиной цариссы, на это ответить нечего. Оправдываться, искать варианты вывернуть все наизнанку и выпутаться? Судя по настрою цариссы – бесполезно. Если она собрала столько народу и лично отправилась к Верховной царице за приказом изъять меня из сестыря, одними словами не отделаться Нужны доказательства, и весьма убедительные. А их нет. Любой, включив логику, мог сложить убийственную для меня цепочку, просто Ася додумалась первой.
А Тома?! Укрыватель черта, нарушительница чуть ли не главного закона этого мира. Теперь погибнут все – я, сестренка со своими амбициями, Юлиан с грезами о любви, которого тоже примут либо за скрывавшегося черта, либо за сообщника, и Зарина – со всеми нашими едва проклюнувшимися мечтами. Папринций не дождется сына, Шурик – помощи, Малик не сможет ее оказать, не зная, где и как. Все пошло прахом по причине, которая постоянно лежала на виду: ничто, построенное на лжи, не ведет к счастью. Не приводило, не приводит и никогда не приведет.
– Придумываешь, как выкрутиться? Не трать силы. В моем подземелье сидит некий Дорофей, пособник врагов равновесия. Прежде, чем ему вырвали язык и выкололи глаза, парнишка сообщил много любопытного, однако фантазии не хватило свести факты воедино. До сих пор не пойму: как мальчика не отличили от девочки? Поздравляю, ты хороший актер.
Ася обернулась, словно желая убедиться в могуществе моего лицедейства. В глазах стоял мрак. Не черный, а какой-то серый. Мокрый и злой.
Если б сказанное говорилось для принятия немедленных мер, их приняли бы заблаговременно. Об этом стоит подумать. Получается, от меня что-то нужно? Поэтому серый мрак внушает не ужас, а нечто странное, похожее на жалость. Во мраке пряталась боль.
У меня даже оружие не отобрали. Нож цариссы тоже почти под рукой: одно движение, и она труп, а я всадник, готовый ускакать, куда заблагорассудится.
Это если забыть об отряде, направившем на меня не только разнообразные по степени ненависти взгляды, но и множество металлических изделий разной степени остроты. Неужели Ася им рассказала? Нет. Она ненавидит чертей, но я зачем-то нужен. Просто подожду, и все само разъяснится. А может и рассосется.
На душе посветлело.
Долгое время ехали молча. Меня ни о чем не спрашивали, я тоже не горел желанием вести дискуссии с людьми, не признающими во мне человека. Их закон гласит: «Если я встречу падшего, я убью его» и «я жесток и беспощаден с преступниками, ибо преступивший закон сознательно поставил себя вне общества – общество обязано ответить тем же». Еще недавно я восторгался последней догмой, она казалась панацеей. Забылось одно: на непрочном фундаменте дворцы не строят.
Отряд переночевал в цекаде, на следующий день опять ехали без остановок. Места ночлега здесь расположены в расчете на две скорости передвижения: степенно-солидную и быструю. Люди, которые желают получить от пути удовольствие, и грузы, что боятся тряски, путешествуют от одной стоянки до следующей. Если же выехать на рассвете и поторопиться, за световой день можно миновать два перегона. Мы желали быстрее достигнуть некой цели, потому спешили.
Когда развилка на Асину вотчину Льна и Тканей осталась по правую руку, обозначилась цель поездки: мы едем к Томе.
Скорее – за Томой. Чем ей это грозит, я понимал прекрасно. Кроме как убить цариссу и броситься навстречу с криком «Все пропало!» других планов в голову не приходило. Все-пропальчество из нас с корнями выдирали в невестории, доказывая, что это не выход, а вход в еще большие последующие неприятности. Также не надо забывать про взгляд с прятавшейся внутри болью и про все еще живого меня за спиной цариссы, которая вовсе не склонна к сентиментальности. Значит, подождем без резких движений.
Вокруг тянулись уже знакомые поля и леса. Вотчина Западной границы. Имение Томы и ее стартовая площадка на верхушку власти – как она думает. Теперь честолюбивым планам пришел конец.
А если мы едем торговаться? К примеру: дочка Аси тоже решила пробоваться на царицу. Вполне достойный вариант, я бы за Марианну проголосовал… имейся у мужчин право хоть что-то решать в этом мире. Как понял, Ася входит в управляющий страной «клуб по интересам», и если она решит пристроить доченьку на теплое место, ей мало кто возразит. У Томы, которая на сегодня лидирует, появится еще одна конкурентка. Сейчас у Аси в кармане… ну, за спиной, прекрасный козырь. Томе бить нечем. Возможен обмен: моя жизнь на сход Томы с дистанции.
Вопрос: согласится ли Тома? Один раз уже выбирала. Собственная армия в обмен на мое личное счастье. Итог удручающий.
Если меня не станет, Томе останутся Юлиан, титул, вотчина, полностью развязанные руки и великое будущее. А проблемы исчезнут.
Не