У истоков литературы. Учебное пособие. Александр Валерьевич Сапа
Читать онлайн книгу.
и камни. Люди верили, что магическое слово может влиять на любые события, изменять сущность вещей и подчинять воле заклинателя обожествленную природу.
«Руны и чародейные песни (то же, что заговоры и заклинания), по германским преданиям, всесильны: они могут и умертвить, и охранять от смерти, и даже воскресить, делать больными и здоровыми, заживлять раны, останавливать кровь, наводить сон, гасить пламя пожара, смирять ветры и взволнованное море, насылать бури, дождь и град, разрывать цепи, ломать запоры и скреплять наложенные узы, разверзать и вновь запирать горы, доставать из недр земли сокровища, делать оружие крепким и слабым, наводить и изгонять злых духов, связывать уста зверей, руки и ноги воров, вызывать из могил мёртвых, вправлять вывихи», – пишет А.Н.Афанасьев.
Не следует забывать об осторожном и бережном обращении с заговорами, необходимо помнить о могучей силе самих слов, вернее, о том, что стоит за ними. «Слово не стрела, а пуще стрелы», – гласит мудрая русская пословица.
Мы уже говорили про то, что заговор направлен на восстановление равновесного течения жизни, а если заговор направлен на нарушение равновесного состояния, то можно ожидать ответного действия, мир-система «не любит» дисбаланса.
На основе заговоров позднее сложились некоторые другие жанры фидеистического слова: проклятие, оберег, благословение, клятва, анафема, экзорцизм.
Детские стишки, вроде «Дождик, дождик, перестань…» или «Божья коровка, улети на небо…», несомненно, восходят к «взрослым» заговорам, однако их магическая предназначенность уже никем не осознается. С некоторыми особыми видами заговоров связаны по происхождению и считалки. Это подтверждается тем, что у восточных славян считалки иногда называют ворожба, жеребьевые заговоры. Магическая подоплека считалок давно утратилась, и детали превращения заговорного текста в шутливый стишок «преддверия» к детским играм, иногда с какими-нибудь маловразумительными словами (вроде аты-баты или эники-бэники), остаются неясными.
Вероятнее всего, считалки восходят к одному из многочисленных видов охотничьей жеребьевки, иногда связанной с гаданием (чёт – нечет, «повезет – не повезет»), а также с магией, должной принести удачу в охоте. Такие жеребьевки включали в себя пересчет участников, иногда с распределением ролей или функций в совместной охоте. Счетные слова (названия чисел) у многих народов табуировались, что могло быть связано с верой в счастливые и несчастливые числа, а также вообще с загадкой числа. Табуированные счетные слова нарочно искажались или заменялись бессмысленными созвучиями, иногда заимствованными числительными, иногда совсем заумной абракадаброй. Например, начало считалки «Эники, бэники, рэсь» (известной у всех восточных славян) содержит видоизмененные латинские числительные unus, bini, tres (обозначающие соответственно «один», «два», «три»).
Помимо считалок, с заговорными текстами