Ведьма-хранительница. Ольга Громыко
Читать онлайн книгу.
Ромашка, при всех недостатках ее характера, куда больше годилась на роль верной спутницы странствующей ведьмы.
Ночью Белка подстроила мне очередную и последнюю пакость в своей жизни.
Ее съели волки.
Разобравшись в следах, я была просто потрясена глупостью кобылы. Стоило мне уснуть, как стреноженная Белка невесть зачем углубилась в лесную чащу и долго блуждала там без определенной цели, пока не свалилась в овраг, где то ли свернула шею, то ли терпеливо дождалась двух тощих, облезлых и потрепанных суровой зимой волков, при виде меня пристыжено шмыгнувших в кусты. Бедные звери изумились нежданной добыче не меньше меня. Вознеся хвалу невесть с чего расщедрившимся богам, они торопливо разделали кобылу, разволокли ноги и ливер по кустам и норам, лишь затем приступив непосредственно к трапезе.
Естественно, столь нелепая смерть не заслуживала ни единого доброго слова. Тоскливые желтые глаза неотрывно следили за мною из частого малинника, горя желанием продолжить пиршество. Обуреваемые голодом, волки погрызли даже седло, так что на память от кобылы мне осталась только узда.
К счастью, до Чернотравной Кущи осталось меньше часа езды; я преодолела это расстояние за полдня, сгибаясь под тяжестью двух сумок – с едой и вещами. К обеду мне удалось разыскать домик отшельника – добротно сработанный скит в холме, выложенный изнутри толстыми бревнами, с выведенной вбок трубой и парой круглых окошек. На холме рос раскидистый ясень, чья серебристая листва резко контрастировала с темной зеленью окрестных дубов.
Пожилой Магистр развалился в кресле-качалке у входа в скит, покуривая длинную трубку с душистым травяным сбором, не имевшим ничего общего с вонючим табаком гномов. Качалка мерно поскрипывала. Кузьмай, в поте лица половший лебеду на маленьком огороженном участке с ровными рядами грядок, изредка разгибался, перебрасывал пучки сорной травы через забор и укоризненно поглядывал на Учителя, выразительно потирая ноющую поясницу. Магистр добродушно улыбался и кивал прилежному ученику, всем своим видом являя картину полного умиротворения и удовлетворения жизнью.
Первой мою мрачную, сгорбленную фигуру заметила Манька, дремавшая в лопухах у забора. Радостно взвизгнув, она сорвалась с места, перепрыгнула через качалку, заставив опешившего Магистра выронить трубку, в три скачка настигла меня и повалила на землю, виляя хвостом и тычась в лицо холодным носом. В порыве чувств она даже лизнула меня в ухо, размазывая дорожную пыль, замешенную на поте.
Кузьмай охотно воспользовался поводом прервать ковыряние в грядках. Аккуратно притворив за собой калиточку (к огромному разочарованию бродивших по полянке кур, бросавших алчные взгляды на свежевзрыхленную гряду), ученик Травника привычно отпихнул ногой ластившуюся мантихору и принял у меня тяжелые сумки. Я вздохнула с облегчением, потягиваясь и разминая плечи.
Поздоровавшись и в двух словах