Не плачь. Мэри Кубика
Читать онлайн книгу.
от воды, чтобы не промочить ботинки. Но они все равно промокают. Сейчас прилив, волны докатываются до середины пляжа. Будь сейчас лето, туристический сезон, пляж наверняка закрыли бы: из-за отбойных волн купаться опасно. Но сейчас не лето. И туристов нет.
В городке тихо; многие магазины закрылись до весны. Над головой серое небо. Светает все позже, а темнеет все раньше. Я задираю голову. Звезд нет; не видно и луны. Они спрятаны за плотным слоем облаков.
Громко кричат чайки. Они кружат над головой; их можно различить лишь в тусклом луче из световой камеры маяка. Свищет ветер, поднимая на озере рябь, и чайкам трудно летать, во всяком случае, по прямой. Их уносит в сторону. Они упрямо хлопают крыльями и все же зависают на одном месте – они никуда не двигаются, совершенно никуда, как и я.
Я натягиваю на голову капюшон, чтобы в глаза и волосы не попадал песок.
Пересекаю парк, удаляясь от озера, и прохожу мимо старинной карусели. Смотрю в нарисованные глаза лошади, жирафа, зебры. Прохожу мимо кабинки в виде морского змея – шесть лет назад в ней я впервые в жизни целовался. Ли Форни теперь первокурсница в Мичиганском университете; изучает биофизику или что-то молекулярное – во всяком случае, так я слышал. Нет, не только Ли. Ник Бауэр и Адам Готт тоже уехали. Ник учится в Калифорнийском технологическом, а Адам – в Университете Уэйна, он разыгрывающий в баскетбольной команде. Ну и Персивал Аллард, он же Перси, поступил в какой-то колледж Лиги плюща в Нью-Гемпшире.
Все уехали. Все, кроме меня.
– Опаздываешь, – говорит Придди после того, как меня выдает звон колокольчика над дверью.
Придди стоит за стойкой и пересчитывает долларовые купюры в кассовом ящике. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать… Она даже не поднимает на меня глаза, когда я вхожу. Длинная челка закрывает ей лицо; тугие серебристые кудряшки достают до плеч накрахмаленной строгой блузки.
Только Придди можно ходить с распущенными волосами. У официанток, которые снуют вокруг в своей черно-белой форме, расставляют по столам солонки, перечницы и миски с заменителями сливок, волосы стянуты в конские хвосты или заплетены в косы. Миссис Придди не такая, как все.
Вначале я попробовал было звать ее Бронуин. В конце концов, так ее зовут. Имя написано на ее бейджике: «Бронуин Придди». Однако ей это не понравилось.
– Пробки, – говорю я, и она хмыкает. На безымянном пальце у нее обручальное кольцо, которое подарил ей покойный муж, мистер Придди.
Говорят, он и умер потому, что не вынес ее постоянного хмыканья. Так это или нет, могу только гадать. У Придди родинка на лице, в ложбинке между ртом и носом. Родинка выпуклая, темно-коричневая и идеально круглая; из нее торчит седой волос. Почти все мы считаем Придди ведьмой. Не только из-за родинки, конечно, еще из-за ее злобности. Ходят слухи, что метлу свою она держит в запертом чулане за кухней. Метлу, котел и что там еще требуется ведьме – летучую мышь, кошку, ворону? Она прячет свои вещи за металлической дверью, хотя иногда кажется, будто оттуда доносится кошачье мяуканье