Записки парижанина. Дневники, письма, литературные опыты 1941–1944 годов. Георгий Эфрон
Читать онлайн книгу.
что к чему: в смысле éventualité[156] поддержки, intensité[157] поддержки со стороны Кочеткова. Увидим.
Какая замечательная книга «Богатые кварталы»! Это великое произведение отличается точностью наблюдений, хорошим французским остроумием; стиль совсем свободный, не то что некоторые скованные, как «в корсете», книги, которые бывают во Франции. Конечно, слегка мешают «левацкие настроения», и теперь это кажется особенно смешным. А чем, по существу, были социалисты до войны 14–18 г.? А коммунисты до войны 39–40? Если подумать, все это были жалкие типы. Ни первые, ни вторые даже не смогли предотвратить войну. Когда я жил в Париже, я был откровенно коммунистом. Я бывал на сотнях митингов, часто участвовал в демонстрациях… Конечно, это было очень симпатично и впечатляло, тогда верили в победу народа… В конце концов во Франции их смирили, коммунистов-то. Конечно, если они вновь поднимут голову и начнут такой беспорядок, что все пойдет вверх дном, тогда… Но я не думаю. В России они сумели сделать революцию, к чему же это их привело? Чуть ли не к полному поражению, к тому, что в этой несчастной русской стране царят беспорядок и невообразимая грязь. Маркс рассматривал возможность всеобщей революции, он никогда не говорил о социализме в одной стране; вот и сделали этот социализм в одной стране, и я совсем не представляю, как он будет продолжаться после войны. Я почти уверен, что «опыт», даже в случае победы над Германией, окончательно провалится. Он приносит всем слишком много несчастья. В чем? Да посмотрите на деревню. Как и до революции, народ глупый, грязный, малокультурный (абсолютно бескультурный, по правде говоря). Противная страна. А все-таки надо будет как-то в ней устроиться. Конечно, советские столицы хороши, но это не может компенсировать все остальное. Коммунизм, да… Многие на нем обожглись: Андре Жид, Хемингуэй, Дос Пассос были к коммунистам очень близки. Потом они, по разным причинам, разочаровались… Сам я тоже, да еще как! Стоим среди поля, вот уже часа 3–4. Почти полдень. Из окон вид на противную снежную насыпь… И все же, несмотря ни на что, не следует утопать в пессимизме, терять надежду, надо бороться, во что бы то ни стало и во всех обстоятельствах. Что касается меня, то я думаю, что в отказе от борьбы ради счастья нет ничего иного, кроме малодушия, просто-напросто. Моя цель в данный момент ― увидеть Митю, с ним возобновить наше интеллектуальное товарищество, которое мне так нужно. Кроме того, это все же ведь мой единственный друг на весь Союз. К тому же, если у меня сейчас собачье настроение, это только потому, что я бездействую, словом, что я ни черта не делаю. Я по природе бизнесмен. Приедем в Ташкент, дела будет много (вот это уж верно, и самое смешное то, что я тогда, может быть, даже пожалею о теперешнем времени). Во всяком случае, теперь хоть один плюс есть во всей этой истории: мы без затруднений проехали через опасную зону, мы больше не рискуем попасть под бомбардировку. А это уже хорошо. Это была первая наша цель. Она достигнута. Вторая цель, которую нужно достигнуть, ― это доехать до Ташкента. Вторая зависит от первой. Стоит
возможности.
силы;