Саша надавил на кнопку звонка. Никакой реакции. Снова позвонил. Потом прижался ухом к замочной скважине.

      – Что-то шевелится…

      – А у тебя своего ключа нет?

      – Здесь такой замок… Если изнутри ключ вставлен, то ноу шансов, – Саша поднял палец. – Ага, уже ползёт.

      Дверь открылась. На пороге, пытаясь разлепить глаза, стояла девушка в китайском халате с драконами. Сощурилась на Гольдина, протянула руку, затем поцеловала Сашу. «Симпатичная», – успокоился Миша.

      – Я тебя до шести утра ждала. Мог бы и позвонить. Вон там тапочки… Искали тебя разные люди. А я почему-то решила, что ты к своему приятелю поехал… Как его там? Коле Баранову!

      – Это не я к Баранову поехал, а у тебя крыша поехала! – Саша подмигнул Гольдину. – Коля – биолог, под Мурманском на биостанции служит.

      – Ну, перепутала…

      У Сони были длинные, слегка вьющиеся рыжие волосы, маленький нос с веснушками и пухлые губы.

      – Вот так всегда! И тебе не любопытно, где я был на самом деле?

      Соня сделала большие глаза и внимательно выслушала многословное представление «нового друга и коллеги», в котором Миша был назван «студентом и начинающим кладоискателем». Девушка что-то тихо проворчала и сказала, что ужин через полчаса.

      Саша пропустил Гольдина в ванну первым, а сам, вероятно, провёл с сестрой разъяснительную беседу о поездке и «новом коллеге». И когда Миша столкнулся с девушкой в коридоре, вид у неё был крайне настороженный.

      Пока Саша принимал душ, распевая срывающимся голосом неузнаваемые арии, а Соня суетилась на кухне, Миша изучал квартиру. Все стены до самого потолка были увешаны картинами – миленькими реалистическими пейзажами. Над письменным столом – портрет молодой женщины, очень похожей на Сашину сестру, но с тёмными кудрями.

      – Ты не думай, что Соня у нас чересчур хозяйственная, – Саша вышел в коридор. Он побрился и теперь неистово втирал в щеки душистый крем. – Вся активность для гостей. Да и ты ей, кажется, понравился… А, Соня? Понравился?

      Сестра ничего не ответила, но, судя по резкому звуку, треснула ложкой по столу.

      – Сам видишь, деньги зарабатывать приходится мне. А Соня педагог, вечерний Иняз закончила. Но в школу не желает, учеников не берёт… Стихи сочиняет… – Саша глянул в зеркало и поправил волосы. – Так себе стишки.

      За ужином Рудаков выпил несколько рюмок водки и около одиннадцати удалился в спальню, пробормотав что-то невразумительное о будильнике на завтрашнее утро. У Гольдина, напротив, открылось второе дыхание, и Сонино предложение «попить чайку» оказалось весьма кстати. Во время трапезы он пару раз перехватил её взгляд. Девушка будто бы смутилась.