Папа приехал к обеду, немного уставший и много голодный.

      – Я бы сейчас борща поел, – сказал он маме, усаживаясь за стол. – Тарелочки две. С добавкой.

      – А его уже нет, – сказал Алешка.

      – А где он?

      – Димка доел.

      Папа недоверчиво осмотрел меня в районе моего живота.

      – Что-то не верится.

      – Он две тарелочки съел. С добавкой.

      – А котлеты? – испугался папа.

      – Котлеты в меня не поместились, – «сознался» я.

      – Я рад, – вздохнул с облегчением папа. – Мать, давай котлеты. Две тарелочки с добавочкой.

      Но не успел папа открыть рот для первой котлеты, как зазвонил телефон.

      Это был инспектор Хилтон.

      Папа послушал его и сильно нахмурился.

      – Ты где? – спросил он. – Оставайся на месте. Не подписывай никаких бумаг. Сейчас подъедет мой человек, он разберется.

      Папа положил трубку и позвонил своему сотруднику капитану Павлику.

      – Павлик, срочно выезжай по этому адресу: Садовая, двенадцать. Там нашего Хилтона пытает гаишник. Разберись покруче. И сразу отзвонись. А еще лучше – заезжай ко мне.

      Папа вернулся на кухню – мы за ним следом – и достал сигареты.

      – Отец, – забеспокоилась мама, – ты бы поел сначала.

      – До котлет вредно курить, – добавил Алешка.

      – Курить вообще вредно, – сказала мама. – И до котлет, и после компота.

      Папа выслушал их и улыбнулся. Но улыбка у него получилась не очень веселой. Я бы сказал – озабоченной. Но, тем не менее, котлеты у него пошли хорошо. И через несколько минут он вопросительно (точнее, просительно) взглянул на маму.

      Она приподняла крышку сковородки, взглянула и сказала:

      – Все! Только для Павлика две штуки осталось.

      – Ему и одной хватит, – вступился за папу Алешка. – Молодой еще.

      Этот капитан Павлик, он очень хороший человек и очень хваткий опер (как говорит папа), несмотря на свою детскую фамилию и пухлые щеки. Он часто бывает у нас, обсуждает вечером с папой дела, которые они не успели обсудить днем, а мама изо всех сил всегда кормит его ужином. Потому что она его жалеет – одинокого в личной жизни хваткого капитана Павлика.

      Он приехал довольно скоро. И был очень недоволен собой.

      – Представляете, Сергей Александрович, – пыхтел он в прихожей, переобуваясь в тапочки, – не получилось покруче разобраться. Я, извините, сдуру с мигалкой подъехал, и этот гаишник вдруг оперативно слинял. Я виноват, товарищ полковник? – Павлик прямиком попер на кухню.

      – Виноват, –