Страна Лавкрафта. Мэтт Рафф
Читать онлайн книгу.
принес кофе.
– Перебираешь старых знакомых?
– Ага. – Аттикус вернул книгу на место и принял из рук Джорджа чашку. – Спасибо.
Они сели на диван, и Аттикус вдруг почувствовал, как на самом деле устал.
– Ну, что там во Флориде?
– Сегрегация, – ответил Аттикус и сразу подумал, что выбрал неподходящее слово: то же самое можно было сказать про что угодно, хоть про Чикаго.
Но Джордж понял.
– Так и знал, что на Юге тебе не понравится, просто не ожидал, что ты так скоро оттуда уедешь. Думал, до конца лета протянешь.
– Я тоже так думал. И вообще, собирался потом в Калифорнию… а потом получил вот это.
Он протянул Джорджу отцовское письмо.
Дядя узнал почерк на конверте.
– Да-да-да, Монтроуз спрашивал твой почтовый адрес.
– Не говорил, зачем?
Джордж засмеялся.
– Ну ты даешь. Чтобы он да признался, что хочет тебе написать? Просто попросил твой адрес – «на всякий случай». Пока тебя не было, постоянно выпытывал у меня, где ты да как ты, но признаться, что он и вправду беспокоится, – упаси боже. Так, посреди разговора, словно невзначай спросит: «О, и раз уж зашла речь, про нашего парня ничего не слышно?»
– «Нашего парня»? Серьезно? – скривился Аттикус.
– А ты как хотел? Называй он тебя по имени, все бы поняли, что ему и правда не все равно. Для него и «наш парень» – большой шаг вперед. В первый год, когда тебя перебросили в Корею, он даже этого не спрашивал. Придет, бывало, к нам на ужин и ждет, пока я что-нибудь не расскажу. Если я вдруг молчу, сам не спрашивает, но и не уходит. Так и сидит – до десяти, до одиннадцати, до полуночи, если совсем уж прижмет. Волей-неволей приходилось переводить разговор на тебя. Прямо безумие какое-то. – Джордж покачал головой. – И о чем он там пишет?
– О маме. Пишет, что узнал, откуда она родом.
– Надо же, все никак не угомонится?
Дора, мама Аттикуса, родилась вне брака, братьев и сестер у нее не было. Отца она не знала, а мать запрещала о нем даже упоминать. Родные от матери отреклись, поэтому она редко про них вспоминала, и в итоге о родственниках с материнской стороны Доре тоже мало что было известно: только то, что они жили в Бруклине, а до этого – где-то в Новой Англии.
Монтроуз же знал своих предков до пятого колена, поэтому поклялся раскопать все, что можно, о семействе Доры. Поначалу, в период ухаживания, он задумывал это как доказательство любви; к рождению Аттикуса расследование стало личной одержимостью – и очередным поводом для ссор.
Аттикус помнил, как в детстве, лежа в постели, слушал родительские перебранки.
– Как это ты не хочешь знать? – говорил отец. – Твои корни – часть тебя самой. Как вообще можно жить без этого?
– Я знаю, что бывает, когда слишком копаешься в прошлом, – отвечала мама. – Ничего хорошего. Так зачем мне все это? Разве от знания бывает счастье?
– При чем тут счастье? Я говорю о внутренней гармонии. Это твое право… твой долг.
– Я не хочу. Забудь об этом, прошу.
Дора