Парадокс в моей голове. Елена Валентиновна Малахова
Читать онлайн книгу.
словно чувствовали отчаянный страх веселой четверки и, внимательно осмотрев нас сверху вниз, спрашивали про возраст. И тогда Лилька сокрушалась на них всяческими ругательствами. Ведь она девушка, а у девушки неприлично расспрашивать о годах. Они невозмутимо скрещивали руки на груди, наблюдая за разъяренной Лилькой. И нам ничего не оставалось, как попытать свое счастье в другом клубе, котором пускали всех в подряд без разбора.
– Конечно, помню. Один из охранников напоминал мне нашего преподавателя по анатомии; такой же худой и занудный.
– Ты о Педанте? – спросила Лилька. – Ему тогда от силы лет тридцать было, а мы все такие красавицы в белых халатиках. Он был неравнодушен к тебе!
– Да уж. Особенно, когда я упала в аудитории.
Лилька застыла с выражением глубокого мыслителя, напрягая долговременные отделы памяти.
– Это когда случилось?
– Ты тогда болела и не ходила на пары. Началась перемена. В кабинете оставалось не больше семи человек, и весь мой ряд был пустым. Сам Педант остался в своей подсобке с Менделеевым. У меня под халатом была короткая юбка в складочку. Я спокойно качалась на стуле, закинув нога на ногу, в пол-оборота болтая с Юлькой, которая сидела за партой в соседнем ряду. И тут я вспомнила, что пропустила последние слова Педанта. Позади лежала раскрытая Галькина тетрадка, и я решила посмотреть её записи. С силой откинувшись на стуле до соседней парты, которая не выдержала моего натиска и сразу же поползла назад, а за ней ещё три штуки. Затем раздался оглушительный грохот на весь кабинет. Педант вышел из кабинета как раз, когда я летела кверху ногами вместе с партами. Его лицо побелело, а глаза налились кровью. И как ты думаешь, он отреагировал? Вместо того, чтобы узнать остались ли целы мои кости, он злобно прошипел: «Екатерина, вы мне всю мебель переломаете!», а Менделеев тихонько посмеивался за его спиной.
Лилька покатилась со смеху, сожалея, что не присутствовала при этом лично.
– Признаться честно, я все равно больше не переваривала Менделеева. – сказала она. – Потому что он был моим мучителем целый год.
В голове всплыл образ Виталия Альбертовича по прозвищу Менделеев: то был низенький упитанный мужичок с округлым пузом и отклянченной пятой точкой. Выглядел он на все сорок пять, а за плечами всего тридцать лет холостяцкой жизни. Амбре, исходящее от его рыжеватой бороды, смешивало в себе запах сигарет и неухоженных зубов. Прической и пушистыми бакенбардами он смахивал на Менделеева, потому и получил соответствующее прозвище среди студентов. Его ехидная улыбка и каверзные вопросы отдавали пошлостью и дурным нравом. Лильке он уделял повышенное внимание, тогда как ко мне испытывал полный нейтралитет. Чего не скажешь о Евгении Викторовиче по прозвищу Педант, который любил донимать исключительно меня. Его внешность очень соответствовала псевдониму: коротко остриженные волосы, крупные черты лица, нижняя губа казалась намного толще верхней. Благодаря его высокому