Нина быстро и уверенно прошагала по коридору второго этажа отделения полиции, с ходу постучала в нужную дверь.

      – Войдите! – послышалось из кабинета.

      Вошла, улыбнулась широко и обворожительно.

      – Здраа-асте!

      – Здрасте, Нина Петровна. – Муромов был не один, с сотрудником.

      – Вижу, помешала?

      – Присядьте на минуту.

      Нинка выбрала подходящий стул, уселась вальяжно, раскованно, понимая собственную привлекательность и глядя на мужчин с интересом и женским вызовом.

      Сотрудник ушел, капитан покинул стол, расположился напротив посетительницы.

      – Ну что, подруга? В твоих руках жизнь. Молодая, сильная, даже симпатичная. Но наглая.

      – Где он?

      – Отдыхает.

      – Могу на него глянуть?

      – Зачем? Сначала поговорим.

      – Давай. – Нинка, устроившись поудобнее, спросила: – Какие предложения?

      – Пока никаких. Есть соображения. – Капитан взял со стола жвачку, кинул подушечку в рот. – Но сначала вопрос. Только начистоту. Он тебе нравится?

      Нинка подумала, пожала плечами:

      – Временами… Точнее, местами.

      – Жалко будет, если потеряешь?

      – Хочешь посадить?

      – Если посажу, то только с твоего согласия.

      Нинка снова задумалась:

      – А какой интерес, если посадим?

      – Молодец. Это как раз мое первое соображение. Посадить не проблема, а вот зачем?

      – Согласна, навара никакого. Голый. Что с него возьмешь?

      – Наводящий вопрос. Ведет себя хлопчик нормально? Не выпивает, не безобразничает? Не таскает телок?

      – Вроде ничего такого не замечала. Ровный как шпала. А вот Савостина, по-моему, на него глаз положила.

      – А он?

      – Он?.. По-моему, по барабану.

      – Что такое муж Савостиной? – спросил капитан.

      – Алконавт. Либо пьет, либо кается перед Тонькой. Любит ее, идиот, до осатанения.

      – Старше жены?

      – В этом как раз и проблема. Машинка от переживаний почти не работает.

      Муромов подумал, цокнул языком.

      – В чужое болото лезть себе дороже, – почесал он затылок. Потом достал из ящика стола пакет с деньгами. – Здесь семьдесят три тысячи.

      – Сучонок. Неплохо погулял. Двадцать семь успел спустить. Как думаешь, сколько можно с Савостиной срубить? Если пол-лимона?

      – Не-е, Нинок, – поднял руки Муромов. – Не втягивай меня в эту бодягу. Разбирайся сама. Пареньку и без того годика три-четыре светит.

      – Сколько? –