Покушение. Александр Беляев
Читать онлайн книгу.
не наносит такого ущерба нашему общему делу, как вредные, подстрекательские разговоры, особенно ведущиеся в среде растленной евреями и коммунистами интеллигенции, в наших штабах, включая и генеральные, среди разного рода ничем не занятых, но еще вполне способных честно трудиться на благо рейха пенсионеров, – распаляясь, продолжал Гитлер.
Гиммлер теперь только слушал.
– Проявлять к ним какую-либо терпимость, попустительство – равно тому, что умышленно предавать интересы рейха. Надо в самый кратчайший срок максимально расширить права трибуналов, – продолжал Гитлер. – И ресурсы! Ресурсы! Ресурсы для армии и промышленности! Надо как можно скорее ОКВ разработать и издать приказ об изыскании людских ресурсов для действующей армии. А вам, Генрих, продумать, как пополнять рабочую силу на заводах, на строительных и восстановительных работах. Чем больше всяких болтунов займется делом, тем только чище будет воздух в нашем тылу…
Гитлер говорил долго. Почти час.
И когда он говорил, уже совсем не казался опустошенным. Напротив, в его словах чувствовалась убежденность, воля, уверенность. Гиммлеру всегда казалось почти необъяснимым: его хотелось слушать и верить в то, о чем он говорит, даже ему, рейхсфюреру СС, который знал о подлинном положении дел в рейхе не только не хуже, но, возможно, даже и лучше фюрера. Закончил свой монолог Гитлер так же неожиданно, как и начал. Но не просто замолчал. Теперь он пожелал слушать Гиммлера. А потому спросил. Точнее, потребовал ответить, а что думает обо всем об этом он, его «верный Генрих».
Гиммлер ждал этого. Но теперь ему уже было легче. Основные моменты, на которых ему следовало сосредоточить свое внимание и дать исчерпывающие ответы, были уже намечены самим Гитлером. Ему надо было только сказать, что уже сделано по тому или иному вопросу, а главное, что будет сделано еще: им лично, его штабом, руководимым бригаденфюрером Вольфом, РСХА, ВФХА, гестапо и другими органами, ему подчиненными. Гитлер слушал его молча, заложив руку за руку, глядя немигающими глазами в одну точку на карте. Но когда Гиммлер упомянул о РСХА, брови его чуть заметно дрогнули. А когда «верный Генрих» отчитывался за гестапо, он неожиданно прервал его.
– А что делается по тому заданию, которое я возложил на вас по поводу Верховного командования русских? – спросил он.
– И которое так успешно выполняет наш дорогой Эрнст, – любезно уточнил Гиммлер. – Многое делается, мой фюрер… – И Гиммлер пунктуально изложил то, что сам накануне отъезда в Растенбург узнал о подготовке акции от Кальтенбруннера, и о том, что акция организационно уже продумана от начала и до конца, и о том, что уже заказано и изготовляется специальное оружие, и о том, что уже фактически подобраны кандидатуры тех, кто будет эту акцию исполнять.
– Сроки! Меня интересуют сроки! – нетерпеливо спросил Гитлер.
– Не раньше середины будущего года, мой фюрер, – ответил Гиммлер.
– Долго, – недовольно бросил Гитлер.
– Но