Опимия. Рафаэлло Джованьоли
Читать онлайн книгу.
из горожан, кто оказался рядом с Марком Клавдием, хватали его за край тоги и спрашивали:
– Что намерен делать сенат?
– Чем нас обнадежишь?..
– Чего нам ожидать?..
– Что делает Ганнибал?..
– Есть вести от консула Сервилия Гемина?
– Где сейчас этот мошенник-карфагенянин?
– Где мы будем обороняться?..
– Кто спасет Рим?
– Рим спасет себя сам! – зазвучал голос Марцелла. – Римляне сохранят его святые стены, если только вы, сыновья Квирина, видевшие с гордостью и благородством ума, как наш город всегда выходит с честью из самых трудных ситуаций и бед, если, говорю, вы, ныне сомневающиеся и плачущие подобно женщинам, одряхлевшие, упавшие духом под бременем временных неудач, не ввергните себя в отчаяние, недостойное потомков Ромула!
При этих сказанных укоризненным тоном словах вокруг сенатора наступила тишина, после чего триумфатор над галлами продолжал:
– Да поможет мне всемогущий Юпитер Феретр! Или вы перестали быть римлянами?.. Разве так поступали отцы, когда нашу родину затопили орды галлов? Разве стонами и слезами победили мы Пирра? О, ради всех божеств неба и ада! Долой признаки подлой трусости! Кто чувствует в своих венах кровь свободного человека, будь он стариком, будь юношей, еще не снявшим претексты, пусть возвращается к себе домой и, сняв со стены старинный меч, дорогое наследство предков, пусть почистит его и приготовит для защиты отчизны! Пора покончить с сетованиями! Душевная твердость и выносливость пусть снова поселятся в ваши захиревшие души. Уверяю вас, что с подобными союзниками к нам снова вернутся победы.
Гулом одобрения встретила толпа короткую, но выразительную и захватывающую речь Марка Клавдия, все сердца оживились, и вера в силу Рима вселилась в умы.
Тогда заговорил Марк Порций Приск Катон, молодой человек в претексте, выкликнувший диктатором Фабия Максима, ибо Катон, с отроческих лет закаленный железом, воспитан был так, что подсказанное собственным умом и совестью готов был защищать с утра до вечера с непоколебимой стойкостью и упорством.
– Ты хорошо сказал, о юноша, и говорил ты о настоящем человеке, – отозвался Марцелл.
– И этот человек призывает меня и граждан, которые стали полноправными только сегодня, – добавил с варварским акцентом, но без дерзости Марк Порций.
– То, к чему ты призываешь, освободит сенат: завтра претор созовет народ на центуриатные комиции для выбора диктатора.
– А кто захочет взять на себя тяжелые обязательства перед таким несправедливым и неблагодарным народом, как наш? Кто захочет отдать ему сегодня разум, отвагу, жизнь, если знает, что назавтра, после того как он спасет этих людей от крайней опасности, навалившейся на них сегодня, этот неблагодарнейший народ может отнять у него просто так, вдруг, как в награду, честь и славу?
Эти слова были сказаны жалобным голосом, в котором, однако, чувствовались степенность и суровость.
– Марк Ливий?! – воскликнули