В сотый раз я перечитала статью об Алтее – и на этот раз она читалась совсем иначе, чем прежде. Когда-то я представляла себе бабушку как далекую, но все же благоволящую ко мне звезду, сказочную фею-крестную, наблюдавшую за мной издалека. Мой горячечный детский мозг создал гремучую смесь из прочитанных сказок, отсутствующей бабушки и загадочного мужчины, внушившего мне подозрения, о которых я никогда не говорила вслух. Глядя в зеркала, я втайне верила, что Алтея может меня видеть. Когда какой-нибудь мужчина слишком надолго задерживал на мне взгляд через окно машины или в продуктовом магазине, я видела в нем не опасного извращенца и не вестника приближающейся злой судьбы, а тайного посланца Алтеи. Она наблюдала за мной, любила меня и собиралась однажды предстать передо мной во плоти.

      Но теперь я читала ее интервью другими глазами. Это была не восхитительная королева фей, а амбициозная и высокомерная писательница. Которая ни разу, с моего рождения и до своей смерти, не попыталась связаться с Эллой. С Эллой, которая родила меня в девятнадцать и с тех пор не имела, кроме меня, никакой опоры на свете.

      Вот о чем в статье нет ни слова. Через несколько месяцев после ее выхода второй муж Алтеи покончил с собой в «Ореховом лесу». После его смерти Алтея перестала пускать к себе кого бы то ни было. Они с Эллой затворились в особняке и кормились волшебными сказками и бог весть чем еще, не имея никакой компании, кроме друг друга. Об этой части своей жизни Элла никогда не рассказывает – о четырнадцати годах, которые она провела полностью отрезанной от мира. Она даже в школу не ходила. А кто мой отец и как они с ним познакомились – это секрет, сокрытый так глубоко, что я даже и спрашивать о нем давно перестала.