История для ленивых. Максим Бужанский
Читать онлайн книгу.
на ветру плащ, кровавый цвет, кровавые потеки на доспехах.
Когорты стоят, стоят, потупив взгляд.
Тянется жребий – и каждый десятый умрет, даже если стойко стоял в бою.
Дрогнули войска, легионы боятся Красса больше, чем любого Спартака, всех спартаков в мире с их гладиаторами и рабами.
Спартак мертв.
Крикс мертв, Эномай мертв, мертв Граник, вся их сволочь мертва.
Но Триумфа не будет.
Это ведь жалкие рабы, сенаторы опомнились, и Красс рычит в бессильном бешенстве.
Помпей, спешно вернувшийся Помпей добивает остатки, и уставлена Аппиева дорога тысячами крестов.
Умирают рабы, воет в бессильной злобе Красс, сияет улыбкой Помпей.
Доволен Сенат, разделяй и властвуй, это не только для чужих, это и для своих.
Годы.
Горящие здания Рима, пожарные команды, покупки за бесценок.
Его вызвали в суд, обвинив в связи в весталкой.
Наказание – смерть.
«Я хотел купить у нее участок, потому и обхаживал», – разводит ручищами Красс.
Хохочет Рим, не сомневается никто.
«Так что насчет участка?» – бормочет Красс в спину уходящей весталке…
Консульство.
Цезарь, глаза, лед и пламя.
Консульство с Помпеем.
Триумвират.
Они привыкли ненавидеть друг друга, даже шутят об этом, смешно.
У Помпея есть Триумф, не один.
Над каждой частью Известного Мира.
Азия, Африка, Европа.
У Красса нет.
Он берет себе провинцию, Сирию.
Парфия ждет, ждет Триумф.
Когда войска выходили из Города, Народный Трибун его проклял.
Остановить было нельзя, он шел к своей судьбе.
Красс запахнулся в плащ и тронул коня, проезжая мимо Трибуна.
Песок.
Проклятый песок.
Красс распахнул плащ и тронул коня, навстречу Сурене.
Сверкнул меч.
Красс улыбается…
Глава 6. Марк Антоний
Что делает человека счастливым?
Деньги, почести, власть?
Нет.
Радовать могут.
Давать возможности могут.
А счастливым не делают.
Счастливым делает возможность быть собой.
Он всегда хотел быть собой.
И очень любил жизнь.
Нет, не так.
Он Очень любил жизнь.
Жалел ли он о чем-то тогда, 1 августа 30 года до н. э.?
Вряд ли.
Ведь он был собой.
Просто дальше нельзя было быть.
Клочок пергамента, короткая строчка букв, скомканный и скрутившийся краями, будто от обиды.
Чадящее масло в лампаде.
Чуть сладкое, он иногда выныривал из этого марева и замечал, что запах слишком сладкий.
Раздраженно хмурился и через секунду забывал напрочь.
Он все забывал напрочь через секунду, в этом беда и в этом его счастье.
Ладонь гладит рукоять меча.
Так интересно, царства, миры, города.
Сотни тысяч солдат, бьющих дороги подошвами в маршевом шаге.
Значки когорт, легионные Орлы.
Дворцы,