Не боюсь. Татьяна Полянская
Читать онлайн книгу.
несколько бомбочек.
– Я больше так не могу, – взревела Анна в сторону Олега, – ты стал направлять меня по самым длинным улицам. Я не могу ехать!
– Мы должны проехать проспект до конца, а потом истери, сколько захочешь, – ответил Олег.
И Анна, ненавидя в душе эти тренировки, собрала все последние силы и доехала до конца проспекта.
Развернулись. Двинулись обратно, к дому. До дома лежало шесть улиц. Голова болела нестерпимо, Анна с трудом смотрела вперед. Вот снова военный забор. Сил переезжать на соседнюю сторону уже не было, и она решительно двинулась вдоль забора. Спина Олега мелькала впереди, он старался держать короткую дистанцию.
– Стой! – крикнула Анна.
– Что еще? – остановился Олег.
– Ты едешь, тебе все равно. А я умру сейчас. Мне страшно. Я еду вдоль забора! – закричала она со злостью.
– Не умрешь! Едь, – спокойно ответил он и тронулся вперед.
– Мне страшно! – последовал за ним Анна, не переставая кричать. Она поймала себя на мысли о том, что перестала скрывать свои негативные эмоции. Страшно – кричит, недовольна – показывает это.
Имею в виду, она перестала скрывать свои эмоции от незнакомцев, от тех людей, которые стояли на автобусной остановке. Это мимо них проезжала Анна и, не стесняясь, кричала о своем страхе. Люди, естественно, продолжали невозмутимо смотреть в ту сторону, откуда должен приехать автобус.
Тревожным людям воображается, что окружающие смотрят на них и видят все недостатки, все боязливые мысли, словно через лупу. Тревожный человек весомую долю жизненной энергии тратит на создание приличного образа перед окружающими. Но факт в том, что окружающие во многом озабочены только собой, и среди них встречается тоже много тревожных.
Даже если по какой-то прихоти тревожный человек перестанет следить за своим приличным видом, и на его лице открыто выразятся эмоции паники и страха, – на это никто не отреагирует. Скорее всего, окружающие позволят себе даже отвернуться, смущаясь откровению случайно увиденных эмоций.
А если тревожный человек на этом не успокоится, а еще и начнет кричать о своем страхе, окружающие в ответ усиленно займутся разглядыванием крошек под своими ногами. Никто не хочет вникать в чужие странности? Никому не нужны чужие беды? Нет, дело не в этом. Люди не безразличны. Они все подмечают, и, скорее всего, вечером обсудят с другом странного прохожего. Но реагировать на необычное поведение «здесь и сейчас» – это не прилично. Поэтому-то наши прохожие старательно сохраняют свой долженствующий вид и отстраненно-интеллигентное поведение.
Когда подъехали к дому, Анна долго и напряженно молчала.
– Что, бросишь теперь заниматься? – спросил Олег.
– А ты ехал напролом, как бесчувственный. У меня голова распухла от перенапряжения, – высказалась она.
– Я знал, что ты доедешь. Я в тебе уверен. Я не сомневаюсь в твоих возможностях, Анна.
– Знаешь, я два дня дома побуду. Ты меня заездил.