И плывут куда-то корабли из Танжера…. Жалид Сеули
Читать онлайн книгу.
Это наше последнее путешествие вместе.
В Танжере нас ждет отец. Абдельхамид и отец не виделись двадцать четыре года. Танжер нас снова соединяет, и Танжер нас больше не отпустит. Спасибо тебе, Танжер!
Дрожащими руками я держу оба паспорта мамы. Чиновник срезает уголки немецкого паспорта, теперь он недействителен. Марокканский паспорт еще действителен. Фотографию отца я вкладываю в паспорт моей дорогой мамы.
Самолет, находясь еще на большой высоте, подлетает к Марокко. Внизу я вижу Гибралтар, вижу Танжер, между ними как будто узкая полоса, не шире пальца. Мы приземляемся, самолет сильно потряхивает, но посадка успешна. Мы прибыли, и с нами – самый печальный на свете груз. Самолет медленно катится по взлетному полю. «Ибн Баттута» – встречают нас огромные буквы. Мы выходим, выносят маму, ветер налетает бешеными порывами, отец, подавленный горем, беспокойно ходит взад-вперед, в ожидании нас и боли неизбежного прощания.
Все хотят нести гроб, первым берется отец, никто не оспаривает у него это право. Уже скоро мы приезжаем домой к отцу и выгружаем гроб. Остаток короткой африканской ночи мама проведет в доме моего отца. В эту ночь сердца наши раскрываются. Мы идем в нашу квартиру, она находится на бульваре в новом городском центре, и, уставшие донельзя, сразу засыпаем. Засыпая, я не пытаюсь вспомнить все события минувшего дня, полного скорби и волнений, у меня лишь одно желание – чтобы ночная прохлада поскорей поглотила мою печаль. Мне страшно думать, что скоро настанет утро. В страхе человек одинок. Все замедляется, я засыпаю и сплю без сновидений.
Настает первый день, первая ночь трехдневного траура, принятого по традиции.
Теперь мы провожаем маму на последнем этапе ее пути. Мы едем колонной. Почти ровно год назад я уже ехал в колонне, но тогда она двигалась в направлении королевского дворца. Однако путь начинается так же. Сначала мы проезжаем мимо мечети Мухаммеда V, но теперь мы следуем за нашей королевой, нашей мамой, и направляемся на кладбище Аль Муджахидин.
Мы все несем деревянный гроб. Он легкий – тяжесть в моем сердце, и она все больше. Снова я в мечети, совсем неподалеку от площади Пласа де Ибериа, как год тому назад, но теперь мы, как того требует обычай, молимся о нашей маме. До похорон на кладбище остается совсем немного времени.
Поднимаю взгляд в тихом доме молитвы, где сейчас еще более глубокая тишина, чем обычно. Меня восхищают живые краски высоких окон с зелеными, оранжевыми, синими и красными стеклами, но радоваться им я не могу. Все это цвета земной жизни, великолепные, яркие и такие же разнообразные, каким было прошлое и каким будет то время, какое тебе еще осталось провести на земле. Настоящее мне сегодня, после смерти мамы, кажется серым.
Смерть мамы заставила меня осознать начальный период моей жизни и ее середину.
Еще вчера мы молились о маме в Берлине, сегодня в Танжере мы снова возносим молитвы, мы произносим одни и те же слова в двух различных городах, однако цель у наших молитв та же, и время