Нежить. Вадим Иванович Кучеренко
Читать онлайн книгу.
можно бы немножко,
Да только не затем я здесь,
Чтоб кровью орошать кусты.
Тебе принес дурную весть,
Так выслушай сначала ты,
А там решим, чем нам заняться,
Куда нам силушку девать.
Недаром лешим битвы снятся –
Пришла пора повоевать.
Был Прошка мастер завирать.
Любил он юным лешим спьяну
То быль, то небыль рассказать.
Вот и сейчас пустился рьяно:
– Лешак и водяной всегда
В согласии и мире жили.
Нам лес навек, ему вода –
На том когда-то порешили.
Раздора не было с тех пор
Меж лешими и водяными.
Блюли мы строго договор
И стали, почитай, родными,
Не чванясь тем, что ближе леших
Был водяной нечистой силе,
Нередко конных мы и пеших
Из леса в омут заводили,
И водяной их всех топил,
Тряся зеленой бородою.
А после гоголем ходил,
Всплыв колесом по-над водою.
Косматый весь, опутан тиной,
То выпью крикнет, то совой –
Утопленник бы сам картиной
Залюбовался, будь живой.
Теперь совсем другое дело.
Как будто беса подменили:
Ему оставили лишь тело,
А чести бесовской лишили.
Он леших вздумал обвинить:
Мол, милосердны те не в меру,
Готовы людям все простить
И перейти в чужую веру…
Нет в этом правды ни на грош,
Но верь мне, леших ждут напасти!
Ведь слово лживое как вошь
Свербит и разжигает страсти.
Недолго ждать нам – водяной
Всю нечисть ополчит на леших.
И в лес придет народ иной,
И будет вволю беса тешить.
А нам придется пасть геройски,
Или бежать всем в города.
Ведь, я скажу тебе по-свойски,
Не победим мы никогда.
Давно уже угас наш дух,
Нам зайцы белый свет затмили.
Был леший воин – стал пастух.
Прав водяной, мы все забыли.
Умолкнул Прошка, и слеза
Скатилась вниз по наглой роже.
Он пальцем обмакнул глаза,
Ведь плакать лешему негоже.
А Афанасий странно тих.
Он вракам всей душой поверил.
Казалось, даже лес затих,
И в страхе разбежались звери.
А вместо них из всех оврагов,
Из ям, берлог и буераков
Полезли полчища врагов,
Подобия кошмарных снов.
Бесплотные, стоят безмолвно
За каждым деревом и пнем,
Команды ожидая словно
Всех леших истребить огнем…
– Да не бывать такому ввек! -
Нахмурился он грозной тучей.
– Ужель храбрей нас человек?
И длань моя его могучей.
Но даже слабый род людской
Сражается с нечистой силой,
И та всей злобою мирской
Досель его не подкосила.
Я