Подённые записки обывателя. Действительность как она есть. Геннадий Мурзин
Читать онлайн книгу.
снять сюжет об авторе, понравились, мол, им мои детективы.
Это были журналист Владимир Раевский и телевизионный оператор Артем Чечулин.
Крайне приятно.
14 сентября. Четверг
Кстати, об операторе. Когда вчера ребята прощались, сделав свое дело, Артем спросил, не был ли знаком с журналистом Алексеем Чечулиным? Ну, как же, воскликнул в ответ, еще ничего не подозревая, конечно, был знаком! И добавил:
– Познакомился с Алексеем Чечулиным тридцать девять лет назад. В то время он уже работал заведующим экономическим отделом городской газеты «Асбестовский рабочий» и, кажется, заканчивал факультет журналистики Казахского госуниверситета. Кстати, – заметил далее я, – Алексей мне подарил свою самую первую книжку стихов «Березовое солнышко». Берегу. Давно не виделись, очень давно, – я усмехнулся. – Есть повод как-нибудь встретиться с Алексеем и восполнить давний пробел.
Артем насторожился.
– А что такое?
– Книжку подарил, а автограф забыл оставить.
Артем опустил глаза.
– Не получится, – тихо сказал он.
– Это еще почему? – удивился я.
– Отец погиб… несколько лет назад.
– Отец? Ваш?! Погиб?! Несчастный случай, да? – я помню, что Алексей Чечулин на два года моложе меня.
Артем отрицательно мотнул головой.
– Убили… Семья считает, что убийство совершено на почве профессиональной деятельности. Милиция и прокуратура придерживаются иного мнения… И поэтому убийц не ищут.
Да, слышал, что Чечулин влез в историю, связанную с криминальной деятельностью ООО «Изумрудные копи Урала». Видел его разоблачительные статьи. Но даже мысли не возникало, что мужика могут убить.
Известие о смерти знакомого журналиста потрясло меня. И что оставалось? Лишь посочувствовать.
Вот так познакомился с сыном коллеги.
В память об Алексее Ивановиче Чечулине процитирую два стиха из книжки «Березовое солнышко».
У речки, Где девчонкою калина
Заглядывает удивленно в синь,
Седой овес, как будто сом ленивый,
Разглаживает длинные усы.
Все так же здесь: и крутизна откоса
Со стайкою ромашек полевых,
И молодуха с озорною злостью
Вальком колотит мокрый половик.
Все так же здесь. И все-таки иначе.
И понимаю разумом своим,
Что прежним быть – нехитрая задача,
Но труд напрасный – оставаться им.
* * *
В пятидесятом было это.
С глухим Иваном Бубенцом
Я пас коров второе лето,
Как было велено отцом.
…Мы молоко хлебали долго
И лишь потом за хлеб брались.
Его делил Иван,
Но долька —
Не толще, чем капустный лист.
Он говорил:
– Чем тоньше ломтик,
Тем