Молчун, желая повысить бдительность часовых, пустил в ход свои способности и обнаружил шпионов, сумевших пересечь линию наших пикетов и замаскироваться. Он предупредил Одноглазого, а тот доложил Капитану.

      Капитан вызвал меня, Одноглазого, Гоблина и еще несколько солдат, потом разложил карту на пне, до этого служившем карточным столом.

      – Где они?

      – Двое здесь. Еще двое тут. И один вот в этом месте.

      – Пошлите кого-нибудь к часовым с приказом незаметно вернуться в лагерь. Мы отсюда сматываемся – тоже незаметно. Гоблин… Где Гоблин? Передайте Гоблину, чтобы держал свои иллюзии наготове.

      Капитан решил ни во что не ввязываться. На мой взгляд, разумное решение.

      – Где Ворон? – спросил он через несколько минут.

      – Кажется, пошел ловить шпионов, – ответил я.

      – Что? Да он сдурел! – Лицо Капитана потемнело. – А тебе что надо?

      Гоблин взвизгнул, как придавленная каблуком крыса. У колдуна голосок на диво тонкий, а гнев Капитана сделал его и вовсе похожим на писк птенчика.

      – Ты ж меня вызвал.

      Капитан ходил по кругу, с силой топая, рыча и хмурясь. Обладай он талантом Гоблина или Одноглазого, из ушей наверняка валил бы дым.

      Я подмигнул Гоблину, тот расплылся в улыбке и стал похож на большую жабу. Грозный танец войны в исполнении Капитана был всего лишь предупреждением, чтобы не беспокоили по пустякам. Капитан шуршал картами. Капитан метал свирепые взгляды. Наконец он резко обернулся ко мне:

      – Это ты его подговорил?

      – Нет. – Я не пытаюсь творить историю Отряда, а лишь записываю ее.

      Тут показался Ворон. Он бросил к ногам Капитана труп и продемонстрировал связку жутких трофеев.

      – Что за мерзость?

      – Большие пальцы. В здешних краях считают, что они приносят удачу.

      Капитан аж позеленел.

      – А мертвяк для чего?

      – Суньте его пятками в костер и немного подержите. Враги не станут терять время на раздумья о том, как мы догадались, что они рядом.