Апология церковной веры. Священник Тимофей Алферов
Читать онлайн книгу.
Это не серьезно. Просто есть общая природа человека, размышляющего над моральными нормами. В ней уже есть некая общая матрица, общий план расстановки категорических императивов. Грубый план матрицы таков: возлюби Бога (богов) и ближнего. В зависимости от дальнейших религиозных убеждений, имена богов и «чины» «ближних» подставляются в узловые точки матрицы. Вот и все. Готов моральный кодекс.
Эта универсальность нравственного закона, наличие совершенно единой «нравственной матрицы» все-таки является очень серьезным нашим знанием о собственной нашей природе. Это уже не внешнее, а внутреннее наше знание. Во внешнем мире мы видим целесообразность и разумный замысел в природе, а в себе самих – наличие и универсальность нравственного закона.
И для очень многих людей свое собственное личное открытие нравственного закона служило решительным свидетельством в пользу бытия Бога. Пожалуй, даже еще более убедительным свидетельством, нежели разумный замысел в природе. Таким путем, например, движется Клайв Льюис в своих радиобеседах о христианстве, ставших впоследствии классикой под названием: «Просто христианство».
А рядом со знанием универсального нравственного закона стоит очень ясное ощущение, что я (как, вероятно, и любой иной человек) этому нравственному закону полностью или частично не соответствую. (Льюис там же замечательно развивает и эту тему). Наряду с чувством нравственного закона, наряду с нравственным законодателем в нашем сердце стоит и нравственный контролер – это наша совесть. Совесть – такая же универсальная духовная реальность человека, что и универсальный нравственный закон. То и другое очень убедительно свидетельствует, что именно наш Создатель, и никто другой, написал на человеческих сердцах, причем на всех, достаточно различимое свое письмо, некую нравственную «инструкцию по эксплуатации» человека. И поскольку эта инструкция в своих идеалах восходит к полному нравственному совершенству, то становится разумным верить в то, что и Создатель наш есть Бог совершенный. Новый Завет все эти вещи нам и открывает. Например, про универсальность нравственного закона апостол Павел пишет так: когда язычники, не имеющие закона по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них записано в сердцах, о чем свидетельствует и совесть их, и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую (Рим. 2, 14–15).
А про совершенство нравственного Закона и Самого Законодателя говорит Сам Иисус: Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48). Все это подтверждается широким и распространенным, общим, универсальным нравственным опытом людей.
К Богу, как Он изображен в Библии, еще остается очень много претензий у неверующих людей. Но пока мы все-таки можем констатировать, что хотя бы одно свойство у библейского Бога вполне подтверждается. А именно: Бог открывает Себя людям. Каким-то образом Он хочет с нами общаться. И существует самое простое и первое письмо, которое Создатель обратил