Глория мунди. Марина Москвина
Читать онлайн книгу.
культуры освещаются неплохо, а в подвал криминальной хроники лучше не соваться, иначе в такое угодишь варево из жареных новостей, извиняюсь, конечно, за несуразный каламбур, что мое кредо – встречать каждый день изумленьем и восторгом – может не только пошатнуться, а и затрещать по всем швам.
Самое курьезное из этого подвальчика, я повторяю – просто забавное: «Женщина в Тюмени прилипла к шлагбауму», «В желудке у мужчины обнаружили два килограмма шерсти…», «Иллюзионист Дэвид Копперфильд обвиняется в изнасиловании», «Страшный скандал: председатель суда – квартирная мошенница! Ее уличили в квартирных махинациях и предложили уйти из суда по собственному желанию, но она отказалась», «В Эстонии поймали пьяного слепого водителя» и так далее и тому подобное.
– Да они выдумывают всё, – говорит Лёша. – …Только не смей мне рассказывать эти ужасы.
Я говорю:
– Ты ж говоришь, что они всё выдумывают!
А он:
– Да. Всё выдумывают, но, наверно, самый ужас – правда.
Мы провели фотосессию, я выглядела неотразимо, в последний раз я так расстаралась много лет тому назад, когда арт-клуб МуХа пригласил меня выступить в роли Снегурочки перед детьми завсегдатаев. Помню, сынок еще заметил деликатно:
– Ну что, последний раз Снегурочку играем? Дальше-то пойдет Баба Яга?
Съемка отдельно, интервью отдельно, молоденькой журналистке, которой время от времени позванивал ее бойфренд, и она грустно отвечала, что пока еще занята (дело у них явно двигалось к расставанию), часа за четыре я выложила в деталях всю свою бурную жизнь, наполненную странствиями и благородными подвигами во имя процветания человечества.
Лёша говорит:
– Наверное, когда она уходила, пошатываясь, ты еще бежала за ней и кричала: «Я еще то забыла, это и это!..»
Потом они оба куда-то подевались, я и сама завертелась как белка в колесе. Ремонт обновил мою берлогу, она воссияла, однако весь дом – вверх дном, в бумагах полная неразбериха, и в остальном, естественно, тоже. Надо же умиротворить атмосферу, купить хоть какой-нибудь шкаф, куда можно всё засунуть, распаковать коробки.
В одном конце города у меня сын с беременной женой, в другом – старик-отец. Патриарху – банка с борщом, остальным – полиэтиленовый контейнер с гречкой и жареным минтаем. Пирог через день печется с лимоном – «лимонное настроение». Кусочек обязательно соседу – девяностолетнему профессору Богомолову.
Утром звонишь в дверь с горяченьким пирожком. Профессор из-за двери:
– Я сейчас оденусь!
– Не надо, я просто в щелочку просуну!
Но – старая гвардия не сдается – его долго нет, мечется по дому, прикрывает наготу, появляется на пороге – в одних трусах.
– Я, – говорит, – по старой морской привычке сплю без всего.
И элегантный жест – БЕЗ ВСЕГО…
У Лёши то и дело выставки в провинции. Вот он уезжает в Ижевск, на родину изобретателя автомата Калашникова, стоит в ванне, тоже голый, мокрый.
– Давай, иди, – говорит, –