Я медленно пробиралась по узким улицам к портовым кварталам. Восточные ворота выбраны были мною еще и потому, что от них ближе к порту. К порту контрабандистов и пиратов, чей промысел практически узаконен корсарскими патентами свободного города. И путь этот ведет через обитель бедноты, избегая дворцов, парков высокородной публики и особнячков-крепостей успешных купцов, которые теснились вокруг резиденции светлого князя-наместника, и набережной с официальными причалами. Наместник, светлый князь, кстати, из хейхольтской знати. Потому что город официально принадлежит лежащему за проливом королевству. И именно король Хейхольта назначает их сюда. Чаще всего в наказание. Уже десять лет над городом успешно властвует род Рыси, который сослан сюда за вольность и гордыню и вовсе не рвется обратно, за пролив.

      Город ничуть не изменился. Все те же мрачные узкие улочки с нависающими верхними этажами. Сточные канавы и колодцы, забранные прочными решетками. Редкие фонари, смердящие рыбой, освещали темные, влажные стены и толстые ставни на всех окнах, уже плотно закрытые. Над головой нависали тряпки, растянутые на веревках поперек улиц. Иногда приходилось пригибаться, чтобы мерзкое, похожее на плетение неумелого паука тряпье не коснулось лица. Редкие прохожие, морща носы, спешили посередине улицы, желая оказаться в безопасном и уютном доме раньше, чем померкнет последний луч света. А в подворотнях уже копошились обитатели ночных улиц – нищие и воры, убийцы и проститутки, отверженные и изгнанные. Или кто похуже…

      Равнодушно скользя взглядом по лицам встречных прохожих, я видела бледную, нездоровую кожу, потухшие глаза, угнетенные проблемами души. Лоточник с полупустым лотком спешит домой, парочка рисковых бретеров, прикрывшись широкими шляпами, поджидают случайную жертву. Лошадь все замедляла и замедляла ход. Мы посторонились, пропуская богато изукрашенный паланкин. Среди шелковых, шитых серебром занавесей мелькнула изящная рука. И куда это так спешит леди из рода Рыси? На кожаных безрукавках пропотевших, беспрестанно озирающихся носильщиков была вытиснена именно голова рыси, символ наместника. Не то это место, где ожидаешь встретить молодую Рысь из Дворца. Да без охраны! Тайны, тайны… Напряжение последних дней начало рассеиваться, взамен принося давящую усталость и головную боль.

      Тошнотворный запах сточных вод постепенно сменялся солеными портовыми ароматами. С моря подул свежий ветер, а на небе начала проявляться россыпь серебристых звезд. Что для неба и древнего, уходящего глубоко под землю города значат пятнадцать лет? А вот с «Кошкиным подворьем» годы обошлись нелучшим