Развилка. Василий Иванович Сахаров
Читать онлайн книгу.
личный состав школы. Подвешенный на столб раструб радиоточки передавал немецкую сводку на русском языке. И если верить диктору, сегодня ночью 10-й танковый полк 8-й танковой дивизии немцев захватил Волоколамск, совершил марш-бросок по Волоколамскому шоссе и ворвался на окраину Москвы. Идут бои в районе Сходненского водохранилища и Тушино. Против регулярных германских частей бьются ополченцы. Долго они не выстоят и захват Москвы дело двух-трех дней. Иосиф Сталин, Ставка Верховного Главнокомандующего и партийные работники, прихватив труп Ленина и награбленные у русского народа богатства, на специальном поезде бежали в Куйбышев…
Сводка закончилась. Заиграл бравурный немецкий марш. А среди курсантов и преподавателей царила тишина. Как ни странно, никто не радовался. Почему? Думаю, причины были разными. Кто-то считал, что если немцы быстро возьмут столицу, Сталин пойдет на мирные переговоры, сдаст западные районы страны и мы германцам уже ни к чему. А кто-то тайно сочувствовал красноармейцам и ополченцам, которые сейчас грудью встречали немецкие танки и погибали. Какие ни есть советские граждане, но они не чужие люди, в конце концов. В одной стране жили, одни и те же радости-горести делили, один хлебушек кушали.
Впрочем, вскоре все разошлись. Обед. А после него курсантов построили на плацу, и начальник школы Карл Бушенгаген прошелся вдоль строя и лично вручил каждому по два шеврона РОА. После чего произнес небольшую бодрую речь, в которой главная мысль была проста – арийцы одолели славян и это потому, что они сверхчеловеки, первый сорт.
– Рано празднуешь победу, – глядя на Бушенгагена, еле слышно прошептал стоящий рядом Федоров, – кровушкой еще умоетесь и тогда про нас вспомните.
«Это точно», – мысленно согласился я с ним и посмотрел на новенькие шевроны, в щите Андреевский Крест, а над ним буквы РОА.
9.
Москва. 30.09.1941.
– Товарищ, боец! Товарищ, боец!
К старшине Захарову подбежала худенькая синеглазая девочка в белой блузке и синей юбке. Ее забавные русые косички раскачивались на бегу, а красный пионерский галстук сбился набок.
– Чего тебе, пигалица? – старшина приставил к стене дома трофейный немецкий пулемет и посмотрел на пионерку.
– Фашисты! – девочка указала на улицу. – Там они! Много! Идут!
– Знаю, – кивнул Захаров и, погладив девчонку по голове, слегка оттолкнул: – Беги отсюда. Прячься.
– А может, я могу чем-то помочь? – в глазах пионерки, которая не хотела уходить, была мольба.
– Уходи! – старшина повысил тон и девчонка отступила.
Возле Захарова появились ополченцы, молодые ребята из комсомольского отряда истребителей танков. Они были растеряны и не знали, что делать. Комсомольцы смотрели на старшину и он, понимая, что здесь и сейчас является главным командиром, стал отдавать приказы…
Передовая ударная группировка 8-й танковой дивизии ворвалась на окраину Москвы, и настрой немецких солдат был таков, что уже через пару часов они собирались выехать на Красную площадь. В советской столице царил хаос, правительство начало эвакуацию, в штабах неразбериха, милиция дезорганизована,