– Мне необходимо новое платье, – решительно заявила принцесса. – Для встречи с королем Иоанном.

      – Вы полагаете, он запомнил то, что было на вас в последний раз?

      Сесилия улыбнулась. Хорошо бы Анна Стэмфорд все еще была в свите графини Кентской. Несмотря на то что они находились по разные стороны, обе любили обмениваться взглядами и вести бессловесный диалог, наблюдая войну за место первой модницы между принцессой и Джоанной. Правда, до нее доходили слухи, что Анна ушла в монастырь. Возможно, это и к лучшему. Жизнь при дворе тяжела для хромой девушки.

      – С тех пор мода изменилась, – произнесла Изабелла. – И времени до приема по случаю визита короля осталось немного.

      В Сесилии опять проснулась ненависть к французам.

      – По случаю прибытия пленника?

      – Прежде всего он король, – отрезала Изабелла и вскинула подбородок, напоминая о своем положении.

      Дочь Эдуарда была легкомысленна, но никогда, впрочем, как и Сесилия, не забывала о своем месте и долге.

      – Я говорила с Ангерраном, – продолжала принцесса. – Он считает, что Иоанн первым делом пожелает отправиться в Кентербери, а потом присоединится ко двору. Потому мы решили…

      – Мы?

      – Ангерран и я. Поскольку я буду в Виндзоре, я поручила ему заняться приготовлениями к достойной встрече короля.

      Сесилии неприятно было слышать, что Изабелла обсуждает свои планы с посторонним, тем более с заложником. Она особа королевской крови и не состоит в браке. Единственными, кто мог ей возразить, были родители – король и королева Англии.

      – Неужели нельзя подготовить встречу короля Франции без участия заложника?

      Одно дело – пригласить де Куси с другом в Виндзор, и совсем другое – дать ему подобное поручение.

      Изабелла вновь превратилась в высокомерную принцессу:

      – Не забывай, он герцог де Куси. Он имеет право на подобные полномочия.

      Даже для заложника важен титул. Де Куси был одним из самых знатных людей Франции, к тому же он не прибыл бы в Англию для замещения короля, будь он простым рыцарем. Таким, как Марк де Марсель.

      И все же…

      – Вас не беспокоит, что оказанная вами милость может… – Сесилия помедлила, тщательно подбирая слова, чтобы не оскорбить принцессу, – дать ему напрасную надежду?

      – Надежду на что? – Изабелла вскинула бровь.

      Сесилия покраснела. Мужчину, возбужденного красотой женщины, трудно остановить. Впрочем, как и женщину. Так говорила мама.

      – Я лишь подумала, миледи, что частые встречи и ваше внимание придадут ему смелости.

      Принцесса махнула рукой:

      – Не беспокойся. Ангерран – благородный рыцарь.

      Де Марсель доказал, что благородство присуще далеко не всем французским