Хан с лицом странника. Вячеслав Софронов
Читать онлайн книгу.
улыбкой наблюдал за суетой пчел и, вдыхая в себя ни с чем не сравнимый медовый аромат, не спешил ставить на место верхнюю крышку, позволяя ему налюбоваться вдоволь работой лесных тружениц.
Вдруг Едигир почувствовал на лице легкое прикосновение и, скосив к носу глаза, увидел ползущую под сеткой пчелу. Он тут же засунул руку внутрь, чтобы сбросить ее, но не успел. Пчела вонзила острое жало прямо в щеку. Он вскрикнул от боли, замахал руками, и пчелы, привлеченные его резкими движениями, бросились в атаку. Боль, нестерпимая боль заставила Едигира броситься вон от пчелиных колод, громко крича и мотая головой. Он стремительной рысью пронесся мимо уставившегося на него с изумлением Федора и дальше по тропинке, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветви, устремился к речушке, с ходу влетел в нее и нырнул с головой, скрываясь от наседавших на него пчел.
– Вот тебе за любопытство! Вот тебе за глупость! – ругал он себя, выплевывая речную воду.
Когда Тимофей и Федор подбежали к речке, то увидели черную голову гостя, торчавшую из воды.
– Сильно нашпокали, видать? – крикнул ему Федор. – Пошли в дом, у меня корешок есть, мигом боль снимет. А уж потом салом медвежьим натру, должно полегчать.
К вечеру лицо Едигира оплыло и сделалось похожим на бурдюк, наполненный водой. Вместо глаз на нем остались едва заметные щелочки, и он с трудом разжимал веки, чтобы разглядеть хлопочущих над ним старика с сыном. А те, чувствуя свою вину, старались вовсю. Тимофей сменял одну примочку другой, давал чесночную воду, но опухоль не спадала.
– Ай, – махнул рукой Едигир, – пройдет.
Но опухоль на другой день стала еще сильнее. Кожа на лице натянулась, мышцы одеревенели, в голове стоял сплошной звон.
Ближе к полудню лежавший в избе Едигир услыхал топот лошадиных копыт и голоса подъехавших всадников. Вскоре в дом вошел Тимофей и тихо сказал, наклонясь к больному:
– Слышь, тут с городка двое приехали, спрашивают, кто ты да откудова. Я им объяснил как мог, а они просят тебя позвать. Пошли на двор.
Выйдя на яркое солнце, Едигир сквозь опухшие веки с трудом различил двух сидящих подле избы воинов в кольчугах и шлемах. Они внимательно разглядывали его и, когда он подошел поближе, разразились громким смехом:
– Ну, Тимоха, славно басурманина твои пчелы отделали! Так ни один боец в драке не разукрасит!
– Сам ты, Тренька, тварь божья, а пчелок моих таким словом дурным не зови. А то у меня в избе в коробе специально припасены самые злые подружки для таких, как ты. Хошь вынесу?
– Избави Господь, – засмеялся тот, – и не вздумай, а то сбегу мигом. Я их шибко не жалую.
– Зато мед мой любишь больше всего на свете. А?
– Так то мед…
– Хватит языки чесать, – прервал их болтовню другой ратник, – спроси его, из каких мест он прибыл и что там за враг объявился.
Тимофей повторил вопрос, и Едигир ответил так же, как раньше:
– Из Бухары пришел враг моего народа именем Кучум.
– В