Он хмыкнул.

      Добрый знак. Я не стала упрекать его в том, что хоть у него и русская жена, он не за Россию… Продолжала:

      – Понимаешь, граждане Украины осознают себя нацией, ратуют за национальное государство и готовы его защищать. А если русские ратуют и защищают свои национальные интересы, то это «пост-имперский синдром».

      Он отмалчивался.

      – А, может, – предположила я, – в нас, в русских, тоже проснулось национальное самосознание. Мы же – при моей коротенькой жизни – ещё не были русскими. Мы были советскими, а после – гражданами СНГ.

      Он спросил с опаской:

      – И что теперь?

      – Да, так что теперь – стенка на стенку? Упаси боже. Про реализацию национальной идеи в Германии мы не забыли. И про интернациональную в Советском Союзе – про счастье во всём мире – тоже.

      Он думал, думал и ничего не сказал.

      Я, помня о своём обещании не цепляться к нему, поинтересовалась:

      – А твои студенты тебя расспрашивают?

      Он тоже поинтересовался:

      – Как ты себе это представляешь? Что кто-то посреди лекции обращается ко мне: «Господин профессор…

      – …господин профессорша… (Это я с юмором вставила).

      – …вы за Россию или за Украину?»

      – И что ты им отвечаешь?

      – Они не задают мне таких вопросов.

      – Странно. Ведь если так дальше пойдёт, они останутся без работы.

      – Почему?

      – А кому будет нужна славистика?

      – Не утрируй.

      И, слово за слово… от моих благих намерений не осталось и следа. Я заверила поначалу, что не утрирую. Он заверил, что ещё как утрирую и что Путин оттяпал Крым!

      А я ему:

      – И правильно сделал!

      – Ты в своём уме?! – вскричал он.

      Я попыталась ему объяснить, что этот придурок Хрущ подарил Крым – вот так вот взял! и подарил! – своей любовнице!

      А он мне про суверенную Украину начал и прочее.

      – А теперь ещё, – он сказал, – всплывает вопрос о Новороссии! Целые украинские области вы уже называете Новороссией!

      Я хотела ему объяснить, что такое Новороссия, исторически объяснить, а он мне:

      – Ты целиком и полностью находишься под воздействием вашей пропаганды!

      – А ты не находишься?!

      – У нас не пропаганда, у нас – свобода слова!

      Вот тогда-то я, кажется, в первый раз и вылетела из дома и, пылая, долго прочёсывала все окрестные улицы.

      Ну, а сегодня Розвита, хозяйка дома, пока мы с ней перекуривали, возмущалась американцами: как они могли, до чего они дошли, избрали Трампа! Она такого никак, ну никак не ожидала от великой нации! Была уверена, что Клинтон изберут!

      – А я, представляешь, так и знала, что не изберут.

      Она