В этот раз Ния надела тонкое голубое платье. Широкий ворот по краям с золотой и белой каймой, горло прикрыто вставкой из белой ткани, прошитой тонкой голубой нитью. Чуть ниспадающие плечи, длинные рукава, расходящиеся после локтей и переходящие в ленты. По середине платья спереди шла широкая золотая полоса, на бедрах свисал скошенный ремень с небольшим клинком и сумочкой для футляра с золотым пергаментом, на руках белые перчатки, прошитые все той же голубой нитью. Из украшений она надела только нагрудный камень, что поддерживал ее торс, диадема на голову и на запястья. Тонкие, словно паутинки, браслеты.

      Так получилось, что она пришла рано утром. Она совершила прыжок. Волновалась, вдруг промахнется, вдруг не туда попадет. Но прыжок оказался точным, и она вышла ровно из того, места откуда ушла. С собой она взяла бот, чтобы тот отследил точку в Галактике, после перехода он сразу улетел в небо и устремился за пределы атмосферы. Она опустилась на каменный выступ, что выходил далеко вперед над храмовым комплексом. Сандалии коснулись камня. Город давно уже не дымился, но были видны районы, которые пострадали от войны. Они как гниющие нарывы выделялись среди коричневых крыш. Солнце всходило. Скоро первые лучи коснутся куполов. Она уже слушала, как где-то там внизу ударил перезвон гонгов, извещая о начале нового дня. Только теперь Наи заметила их башни. Они были высокими и стройными. Наверху располагался небольшой купол. Даже издалека было видно, что он из светло-голубого стекла. Как только первые лучи коснулись башен, они засияли. Наверное, внутри были какие-то пирамиды или зеркальные грани. Лучи сразу разлетелись в разные стороны, освещая еще темные улицы.

      – Какая прелесть, – не удержавшись, сказала она, – маленькое волшебство.

      Солнце тихо вставало, и лучи заскользили за ним в разные стороны. Возможно, эти башни выполняли роль солнечных часов, а может как маяки для тех, кто плыл в океане, чтобы не пройти мимо пролива. Но для чего бы они не служили, это было просто красиво. Она увидела, как внизу поехали телеги. Город начал оживать. Появились первые прохожие, кто-то спешил, неся на спине мешок, а кто-то уже побежал разносить продукты. Наверное, хлеб или то, что состряпали ночью. Город жил своей жизнью. Пройдет несколько лет, и они залечат раны, вынесут урок из прошлого и