Мои Острова. Илья Смирнов
Читать онлайн книгу.
она пошла на работу и, презрев гордость, у той же народной артистки выпросила ещё одну пачку жвачки для своего бестолкового сына.
С тех пор я очень не люблю комбинезоны, подтяжки и штаны на лямках, а к их владельцам всегда отношусь крайне подозрительно. Зато люблю Францию, Париж и особенно французское розовое анжуйское.
Лилипутская любовь
Мама работала в театре художником по головным уборам. Однажды ей довелось делать какие-то шляпы для цирка лилипутов. Мы тогда жили в старом доме в Коптельском переулке, и к нам на примерку приехала руководитель этого цирка Майя Боровинская. Она была очень миниатюрная – ростом чуть больше метра. И очень симпатичная, прямо как куколка, только живая. Мама примеряла Майе шикарную шляпу, они напряжённо работали.
Майя мне понравилась. Она была совсем как дети в песочнице, где я часто играл, но гораздо симпатичнее, и от неё шёл обворожительный запах. Только она была на высоких каблучках и с макияжем. Мне было четыре с половиной года. Я подошёл к Майе, ласково взял её за руку и повёл в свой угол, где принялся показывать ей свои самые лучшие игрушки. Мама смутилась, ситуация была не совсем удобная. Всё-таки руководитель цирка. Неизвестно, как она отреагирует, лилипуты болезненно относятся к своему росту, просят их называть не лилипутами, а маленькими людьми. Но Майя приняла неожиданную ситуацию с юмором, что для лилипутов, кстати, большая редкость. Мы немножко с ней поиграли, а потом она поехала руководить своим цирком.
Как я чуть не спалил целый курорт
Моя бабушка Мария Михайловна очень много курила. И не признавала ничего, кроме Явы Явской. То есть сигареты марки «Ява», произведённые именно на заводе «Ява». Дело в том, что сигареты этой марки производились также на заводе «Дукат». Видимо, они были хуже. А спички у бабушки были необычные. Вернее, сами спички были обычными, но у неё был стальной чехольчик с монограммой, который одевался на обычный коробок спичек, превращая его в стильную и значительную вещь. Вот этот коробок я и взял, уходя играть после обеда.
Мне было лет семь или восемь. Всё лето мы с бабушкой жили у старинной её подруги Марии Яковлевны, в дряхлых сарайчиках километрах в пяти от Анапы. Это был самострой. Ветхие, собранные из случайных досок строения, являлись прибежищем для нескольких семей приезжающих, согласных на урезанные бытовые условия в обмен на близость моря и дешевизну отдыха.
В тот день стояла обычная южная летняя жара. Воздух маревом переливался над землёй. Земля плавилась. Пахло выжженной травой, листьями диких маслин и морем.
Мне давно хотелось попробовать поджечь сухие коричневые корни маслин, которые я насобирал в близлежащих дюнах. Мальчишки говорили, что они горят, как бенгальские огни, выпуская искры и шипя огненной змеёй.
За нашими сарайчиками был небольшой пустырь, заросший травой выше человеческого роста. Трава высохла до порохового состояния. Я зашёл в центр