Мама появляется где-то спустя два часа. Приходит поезд, и Лиля внезапно напрягается. Щурит глаза, пытаясь вглядеться в надпись на табличке, прикрепленной с обратной стороны окошка.

      – Пошли. – Она берет меня за руку и легко поднимает со скамейки.

      Странно, я тоже чувствую, что это «тот самый». И сердце стучит немного быстрее, и щеки зачем-то краснеют, а взгляд, не переставая, мечется по толпе людей, хлынувших из всех вагонов. Но Лиля крепко сжимает мою руку, пальчиком массирует ладонь, а значит, все будет в порядке.

      – Дочурка!!

      Я расслабленно выдыхаю, сбрасывая напряжение с плеч, и часто моргаю, потому что слезятся глаза.

      Она идет к нам против течения толпы, махая руками и широко улыбаясь.

      Совсем не изменилась. Мы не виделись полтора года, но мне кажется, будто с момента нашей последней встречи прошло всего лишь три дня.

      – Милая моя, родная, сказочная!

      Лиля расслабляет пальцы, когда мама оказывается совсем близко, и я тяну руки к своему родному человеку. Обнимаю, крепко прижимаюсь и вдыхаю ее аромат. Она пахнет Францией, обновками и приближающимся летом. Мы долго обнимаемся. Я молчу, потому что все мысли вдруг куда-то разбегаются, да в горле першит. А мама все говорит и никак не может остановиться.

      – Ох, деточка! Какая же ты большая! Ну, совсем взрослая стала! Не могу принять тот факт, что ты больше не моя маленькая крошечка!

      Мама снимает руки с моей спины, и я украдкой смахиваю проступившие слезы, когда она берет меня за плечи и заглядывает в лицо.

      – Красавица… – В ее голосе чувствуется нежность и неподдельная материнская любовь. И она как будто бы вдруг замечает: – А какой у тебя животик! Папа говорил мне, что уже шесть месяцев прошло, но чтобы так…

      – Уже седьмой, мам, – поправляю я, скромно улыбаясь и густо краснея. Активно киваю головой, когда мама удивленно переспрашивает:

      – Уже?!

      Она поправляет волосы на моем плече, а я никак не могу убрать свою руку с ее локтя: только так, касаясь ее, удается поверить в реальность происходящего.

      – А вы с папой так и не помирились?

      У меня едва сжимается сердце, когда я слышу этот вопрос. И на несколько секунд теряюсь, отвожу смятенный взгляд.

      – Ну, ничего, все еще будет, моя любимая.

      И я верю ей. Мамы не врут своим детям.

      – Здравствуй, Лиля.

      Мама смотрит куда-то за мою спину. По отсутствию ответа я догадываюсь, что Лиля привычным движением подняла вверх раскрытую ладонь.

      – Как моя дочурка себя ведет? Не сильно капризничает? Она и до беременности не шибко ангелом была, а сейчас…

      – Ну, мааам, – протягиваю я, принимая поддельно обиженный вид.

      – Что Вы, Любовь Александровна, – улыбается Лиля и смотрит на меня, когда я оборачиваюсь, – Майя замечательная.

      Это все, что она говорит, а я уже чувствую, как