Жил, служил, изведал страха

      И сражений чуял пульс.

      Но судьба – слепая сваха –

      Заманила в мир искусств.

      И в краю стихов и прозы

      Вдохновенья слышу весть –

      Не страшусь любой угрозы

      Тех, кто продал свою честь.

      Суметь бы уберечь

      и сохранить живою

      Рассветною порою

      услышанную речь.

      И, видно, эта речь –

      неведомо откуда,

      Словесная картечь

      невидимого чуда.

      А, может, это свет,

      его и слышу речь я? –

      Не ведает рассвет

      души Замоскворечья.

      Здесь помнят этажи

      иные откровенья,

      Где я когда-то жил

      до моего рожденья.

      Чисто вымыто оконце

      В скромной хижине моей.

      По утрам приходит солнце,

      Выдворяет сны ночей.

      А зима слывет морозной,

      И гостит порой пурга –

      С очевидностью бесхозной

      Мир засыпали снега.

      Здесь, у старого порога,

      Жизни круг дано замкнуть –

      Отыскать тропу до Бога,

      Ну а дальше – с Богом! – в путь.

      Как свет, подаренный зарею,

      Я тайну втуне не держу –

      Всю жизнь иду по рубежу

      Меж небесами и землею,

      От неизвестности немею,

      Следы заметив на снегу:

      Услышать Бога не умею,

      Увидеть Бога – не могу.

      Но, строя дом или дорогу

      В любом случившемся краю,

      О помощи взываю к Богу,

      И за нее – Его – благодарю.

      Бреду по полю, заглушаю боли,

      Накопленные памятью моей.

      Вопросом мучаюсь: доколе

      Терпеть и подчиняться ей?

      Доколе сторониться мысли

      О неизбежной гибели в конце,

      Когда замрут слова и числа,

      Застынет маска смерти на лице?

      За года, что прожиты,

      Только строки нажиты.

      Скромно в строфы сложены –

      Не сгорели заживо.

      Правнукам завещаны,

      Времени подарены

      И любимой женщине –

      Барыне-сударыне,

      И друзьям-товарищам,

      С кем дружил раскованно..

      В вечность не пора еще –

      Кони не подкованы.

      Как сложилось – так сложилось,

      Удалось – не удалось…

      Это божеская милость –

      Жить и долго, и всерьез.

      И порой не знать, что будет

      Завтра рано поутру:

      Суета ли скромных буден,

      Или песни на пиру

      Заглушат сердечный холод,

      Порождаемый виной?

      Жизнь-лошадка чует повод,

      Смерть обходит стороной.

      Не веду прожитому отсчет –

      Не велит вдохновенья страда.

      Мое время неслышно течет,

      Неизвестно – зачем и куда.

      Жизнь свою проживаю не зря.

      И заката – светла полоса,

      И созвездья привычно горят,

      А на травах и кронах – роса.

      Не могу сосчитать, сколько звезд

      Приютила на листьях вода…

      Только вечное время течет,

      Точно зная, – зачем и куда.

      Морозная хрупкость стволов,

      Ветвей оголенная смелость –

      Затеряна ранняя зрелость

      В сумятице поздних годов.

      Мороз снегопадом сражен,

      И