Не морозец – мороз.

      А путь мой – дальний.

      Не обойтись без слез

      Исповедальных?

      А в небе виден храм,

      Где звезды – свечи.

      Я им хвалу воздам

      В безмолвной речи

      И будет эта речь,

      Такого ритма:

      Она сумеет течь –

      Почти молитва…

      А вот обратный путь –

      Всегда короче:

      Могу вздремнуть

      Под взором ночи.

      Эта ночь достойна поклоненья.

      И поля, и речку ведь не зря

      Замело снегами без сомненья

      В ранних числах января:

      Наступает время откровенья –

      Будет миром править красота.

      А она достойна преклоненья,

      Потому – морозна и чиста.

      Эта ночь достойна восхищенья –

      Молчалива, празднична, строга:

      Здесь при лунном освещеньи

      Серебром блестят ее снега.

      Эта ночь, без всякого сомненья,

      В Лету никогда не уплывет.

      А точней – не будет ей забвенья,

      Вот и снег кружить не устает.

      Легкий шорох шурги по карнизу,

      Шелест листьев промерзлых в саду…

      Холод ночи на посох нанизан –

      Помогает на быстром ходу.

      И безмолвью привычному ночи

      Мягкий снег не мешает ничуть.

      Потаенный упрек одиночеств

      Возвращенья приветствует путь.

      И пока еще вижу и слышу

      Свет души и угрозу беды, –

      Снег ложится на кроны и крышу,

      На земле заметает следы

      Воздушные замки витали по зимнему небу

      Внизу простирался свободный от снега залив.

      И ночью холодной, желанью ее на потребу,

      Прилив народился, все небо собой заслонив.

      И не было сна, и рождались тревожные мысли,

      И волны стирали небыстрые наши следы.

      Тогда, как всегда, на прогулку привычную вышли –

      На нас посмотреть – две бессонных звезды.

      А ветер гулял по просторам земным и небесным,

      Там – звездным, а здесь – ощутимым, земным.

      И было до дрожи душевной узнать интересно:

      Растает ли поздней влюбленности дым?

      Не помню я, в каком часу,

      какого дня недели

      обрушила свою красу

      вся оторопь метели.

      И вот летят, летят снега,

      не устраняя страхи.

      Оделись сонные стога

      в нательные рубахи.

      И, завихряясь на весу,

      сто рукавов метели

      запеленали все в лесу –

      рябины, сосны, ели.

      Не прекращаясь, падал снег,

      и