Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий: учебное пособие. Мария Борисовна Лоскутникова
Читать онлайн книгу.
его «Илиаду» и «Одиссию» («Одиссею»). Так, в «Илиаде» воссоздана «не просто история», а «история ироических времен, баснословных тех и мрачных» (99). Для достижения своих целей Гомер просчитал, по мнению автора «Предъизъяснения», объем произведения: он дал «распространение не преобширное, такое привело б в скуку, но довольно протяженное, дабы удовлетворить любоиспытанию». Тредиаковский восхищался композиционной организацией произведения – его «начала, продолжения и окончания»: Гомер талантливо «распределил тут и расположил порядок весь и все сразмерности, как во всецелом написании, так и в частях его» (99).
Тредиаковский подчеркивал, что единство произведения обеспечено обнаруженной причинно-следственной «вероятностью»: Гомер «держался единого и всюду владычествующего действа». Если бы автор «Илиады» не нашел способа «соединить совокупно многие действа, не зависящие одно от другого», то и «б пиима его не была уже одна большая картина, но сделалось бы множество маленьких образков, не могущих составить преизящной всецелости». В результате, «Илиада» является произведением, в котором, по мнению Тредиакоского, все эпизоды и сцены так «сопряжены», что «не можно тех отнять» как от «владычествующего действа», так и друг от друга. В качестве аргумента Тредиаковский провел сравнение художественного произведения с телом человека: единство целого «Илиады» существует как живой организм, и «равно как не возможно ничего отторгнуть от человеческого тела, не повредив стройности, надобности и сразмерности» его, так и расторжение такое не допустимо в гомеровском произведении, поскольку «действие его главное и стало единое, целое и совершенное» (100).
Автор «Предъизъяснения» проанализировал, выражаясь современным научным языком, хронотоп гомеровской поэмы, а также восприятие читателем его условной природы: «В сем действии продолжение времени зависит у него <у Гомера> не токмо от числа приключений, сходственно с вероятностию, но еще и от постижения читателей, долженствовавших быть в таком прицеле, чтоб им осмотреть одним воззрением и без труда все ядро и весь оклад действия». Тредиаковский подчеркнул, что «сие точно есть правило <искусства> на продолжение времени» (100), разграничив тем самым факты действительности, подчиняющиеся законам физического времени, и образ действительности, который в литературном произведении создается средствами художественного времени.
В работе рассмотрена поэтика сюжета героической поэмы. Первая «часть» сюжета носит характер экспозиции, когда автор дает ввод в ситуацию. «Вторая [часть] <…> называется узел, или завязывание, или заплетение»; иными словами, «вторая часть» сюжета связана с формированием конфликта. Завершением произведения является «развязывание, или расплетение, или окончание всего действия». Рассмотрение сюжета поэмы сопровождалось обращением Тредиаковского к вопросу о расстановке персонажей. «Пиит, – указывал автор работы, – рассудил за благо употребить