Кнайпхофская феерия. Александр Попадин
Читать онлайн книгу.
классификацию, которую доктор Франц Кун приписывает одной китайской энциклопедии под названием „Небесная империя благодетельных знаний“. На ее древних страницах написано, что животные делятся на а) принадлежащих Императору, б) набальзамированных, в) прирученных, г) сосунков, д) сирен, е) сказочных, ж) отдельных собак, з) включенных в эту классификацию, и) бегающих как сумасшедшие, к) бесчисленных, л) нарисованных тончайшей кистью из верблюжьей шерсти, м) прочих, н) разбивших цветочную вазу, о) похожих издали на мух». Приписывается Борхесу, приписавшему эту классификацию Джону Уилкинсу.
Древнепрусский хронист Вельвеций, живший меж давних времён и местных пределов, оставил нам немного: вервие, которым он связывал бесов в часы соблазнов; шапку, которую носил в снежные зимы (полуистлевший треух, купленный у заезжего татарина) и рукопись с названием «Краткий бестиарий духов, чудесных явлений, водяных и ведьм Самбии, составленный Вельвецием, монахом-бенедиктинцем славного города Лёбенихта». Последующие исследователи отмечают, что Вельвеций оставил неполный список упомянутой нечисти, в манускрипте ничего не говорится о Трёхкошачьей ведьме; безголовом конькобежце (скорее всего тот появился на свет позже написания рукописи), Хозяине Ломзенских зыбей и бородаче в шляпе, что поселился в избушке под дубом на главном холме Ломзе. Зато там есть подлые грязи, тёмные воды, мать-сыра-землица, чего не стоит делать на судне женщинам, как разбудить Русалий колодезь и многие другие вещи.
Не буду вдаваться в детали, как попала рукопись ко мне в руки, но спустя сотни лет я коснулся, как и Вельвеций, других сторон видимого мира, и сотоварищи решил продолжить его промыслительный подвиг. Для этого в период с 2011 по 2017 годы я собрал волонтёров из ЖЖ и ВКонтакте, и разноплеменным составом мы предприняли три похода-экспедиции и составили о них отчёт.
Как это бывает в путевых дневниках, записи сделаны поспешно, но тем живее сквозь них просвечивает подлинность оперативного факта и шёроховатость бытия, которое не хочет залезать в походный сундучок фольклориста и прикидывается то котом, то потом, то долотом.
Полный отчёт экспедиции будет опубликован в специальном компендиуме книги «Местное время: полдень», здесь же мы публикуем те феерические фрагменты, что связаны с островом Кнайпхоф (о. Канта).
Принцип неопределённости Тангейзера
В наших широтах принцип неопределённости Тангейзера лучше всего наблюдать три раза в год. В Вальпургиеву ночь – инверсию, на Ивана Купалу – коду, в осеннее равноденствие – конверсию. Три календарных точки конвертации кёниг-фей.
И вот – первомай! Обернувшись через левое плечо; произведя все пассы, прежде девица становится ведьмою, и… за той чертой выясняются подробности. А именно, пресловутый принцип Тангейзера: заранее неясно, в кого воплотишься. Это ведь как карта ляжет. Как сложится комбинация. Как замкнёт валентность. Существует сложный ведьминский партикулярий, и ты, разогнавшись противосолонь, можешь обернуться балтрайоновской чернавкой, а хотела – валькирией! И ясно, почему хотела: они более могучи и летучи, чем вальпургии. Ну, или хотела ведячкой, на худой конец, которые тоже летают, но для чистой красоты, без пользы тактической или оперативной.
То есть ты такая, в мечтах и в грёзах, трепеща, сначала надеваешь всё лучшее, затем срываешь его порывисто и кидаешься в колдовское варево, и… вместо всесильной богини или феи – бац! – испытательный срок! Валькирия третьего разряда из пятиминутного кордебалета на гигантской сцене первомайской ночи.
Обидно!
Дальше – больше: простоватые ведьмы с окраин, со Шпандина, Понарта и Мокрых садов Насер-гартена должны были заранее посадить метлу на Кнайпхофе. Следующий пункт обширного партикулярия испытаний – соблазнение позднего гуляки на какую-нибудь забавную глупость, типа ныряния с моста и добычи лягушачьей бабки, либо покражи цветов из кабинета гендиректора в соседнем офисе. Чем бессмысленней и беспощадней подвиг, – с преследованием ВОХРой и собаками, с подранными штанами в прыжке через забор, – тем лучше.
Потом долго ходишь на Кнайпхоф: прижилась ли метла, воткнутая черенком в прошлую пору? Не уронила ли гребень русалка со шпиля собора (кто найдёт, тому везуха и красота-страшная-сила на весь год!)? Не соблаговолит ли старый сом, хранитель Прегеля, прокатить на своей спине? В общем, заботы по сбору лайфхаков да осмотр старых нычек. Одна надежда, что художественный руководитель сводного ансамбля водяных и русалок тебя приметит, останется доволен прижившейся метлою, и вот – счастье! гастроли, путешествия, каталки по воде на старом соме!…
…Но вот – всё. Все препоны позади, партикулярий исчерпан, мир повернулся боком и в нём обнаружились пути и лазы; шагнувшие туда через два поворота встречаются на ближайшей Лысой горе Калининграда. Где находится та гора – не скажу (после неё отшибает память), но на рассвете 1 мая лучшие из новоявленных фей выходят в город и купаются в свежеоткрытых фонтанах, которые в 5 утра тестируют невыспавшиеся и небритые работники жэкэха в оранжевых жилетах.