Всенощные бдения Фауста. Апокрифический список поэмы. Дмитрий Силкан
Читать онлайн книгу.
взывает к самому князю мира – диаволу… Однако история заканчивается тем, что разочаровавшись в волховании, Киприан приходит к Христу и становится христианином. Вместе с Иустиной он принимает мученическую смерть…
Постепенно история о Киприане превратилась в легенду о докторе Фаусте, который в позднесредневековых легендах, в немецких фаблио становится уже не волхвом, а алхимиком и философом, (соответственно моде того времени).
Смысл истории также несколько меняется – Фауст оказывается гордецом, занимающимся чернокнижием, а не влюблённым юношей, за что и терпит наказание: его душа попадает в ад. Мораль истории такова, что знание – ещё не источник мудрости, и диавол, как князь мира сего, хотя и может управлять стихиями, но высшая мудрость ему не доступна. Мудрость божественная невозможна без любви, а любовь немыслима без смирения.
Знаком нашего времени становится оторванность от Бога – абсолютная автономия, «Я» возведённое в абсолют – именно этим гордится человек, именно это «Я» становится его кумиром и идолом. Отсюда, побеждает Мефистофель: человек, утративший Бога – перестает быть человеком, автономное сознание разрушается, будучи заключённым в замок собственных иллюзий. Наш Фауст устремляется в миры иные, он ищет инобытие, не соприкасающееся с реальностью – убогой, беспросветной и «унылой». Против этого «сытого покоя» бунтует Мефистофель, даруя своему герою мечту о неведомых далях… Но кто сказал, что христианство стремится к сытости и проповедует «о райских кущах, в руках заветы теребя?». Напротив, заветы и были даны на горнем месте, чтобы от скотоподобия человек пришёл к богоподобию: «Горе имеем сердца». Не об этом ли говорил Гёте, обращаясь к житию святого Киприана, что «мудрость горнюю познал»? Нет, Фауст Гёте не привязывается к миру, ведь «Остановись мгновенье, ты прекрасно» – являлось той ловушкой, в которую и хотел поймать его Мефисто. «Остановись мгновенье – вот мир у твоих ног, его богатство и разнообразие, пленись хотя бы на момент, на миг…» – и ты погиб! Но Фауст победил, сохранил дыхание юности – не вкусившей соблазн греха, юности наивной и чистой любви. Об этой любви и свидетельствуют евангельские заповеди блаженства, этой любовью и побеждается Сатана. Слова «Остановись мгновенье, ты прекрасно» – приобретают совершенно другой смыл, своё истинное значение: любовью побеждается зло и упраздняется царство антихриста.
Если разбить «магическое зеркало», искажающее смысл, то в поэме можно увидеть это стремление к гётевскому идеалу любви – любви не чувственной, а целомудренной; не эгоистической, а жертвенной. Для этого необходимо снять маску и посмотреть на мир открытыми глазами. Нет, Фауст не является случайным персонажем – мы видим то стремление к прекрасной ясности, которое встречаем в христианстве.
Автор в чём-то подобен Киприану, который ещё не обрел Христа, но уже разочаровался в обманчивой силе мефистофелевского зеркала. Увы, в современном мире, Мефистофель, в отличие от гётевского