Он был хорошо информирован обо всех событиях на Усть-Илимской стройплощадке. Мы с Сергеем Кузьмичём были уже знакомы ранее. Сразу без лишних предисловий он подошёл ко мне. Запросто и непринужденно улыбаясь сказал: «Сергей, не суетись и не лезь со своим выступлением, если тебя об этом не попросят. Доверься мне. Я за всех отчитаюсь».

      Мне было откровенно страшновато. За столом сидели какие-то большие начальники, заместители министров. Мы с Сашей чувствовали себя маленькими детсадовцами среди взрослых и пожилых государственных мужей всесоюзного масштаба. Я замер в ожидании речи Евстигнеева. В зале также находились некоторые представители, из числа членов комиссии, побывавшие на Усть-Илимской земле. Все ожидали, что сейчас прозвучит констатация фактов о срыве ежегодных разнарядок ЦК ВЛКСМ по количественному и качественному составу молодых людей, направляемых на ударные стройки. Потом, наверное, случится перепалка, споры со взаимными претензиями и упрёками. Удивительно, но ничего такого не произошло.

      Наконец, Сергей Кузьмич Евстигнеев начал выступать:

      «Прежде всего мне хочется сказать слова благодарности ЦК ВЛКСМ, центральным комитетам комсомола союзных республик, обкомам комсомола за огромную и кропотливую работу, проводимую ими по подбору и направлению на ударные стройки Усть-Илимска молодых людей! Спасибо вам и низкий поклон!»

      Установилась пауза, Сергей Кузьмич переводил дух. А я шарил глазами по сторонам, разыскивая взглядом работников ЦК ЛКСМ Украины. Нашёл. Вдруг кто-то их них, наверное, Пиндюшкин под моим сверлящим взором начал громко аплодировать. Его кто-то сразу резко одёрнул. Евстигнеев продолжил свою великолепную и яркую дипломатическую речь. В результате рассмотрения данного вопроса все были довольны, замечаний не поступило. Меня никто не стал спрашивать, работал ли я секретарём первичной комсомольской