Просыпаюсь от того, что сестра с разбегу запрыгивает ко мне на кровать, ложится поверх одеяла и душит. Ее руки удавкой сжимаются на моей шее. Наверняка, она и не ставит себе цель придушить меня, просто чересчур сильно проявляет проснувшиеся вдруг братские чувства.

      Рычу сквозь сон, дергаю плечом, пытаясь ослабить ее хватку. Бессильно стону. Машка наваливается на меня всем телом и давит.

      – Задушишь, – ворчу я, разлепляя веки. – Раздавишь…

      – И тебе доброе утро, Суриков! – Капкан ее рук, наконец-то, разжимается, позволяя мне вдохнуть полной грудью.

      – Чего это у тебя хорошее настроение с утра?

      Ложусь на спину. Подозрительно щурюсь.

      – Я просто пришла сказать, что ты так пел тогда на вечеринке… – она кладет мне голову на грудь и замирает, – в общем, я тобой горжусь. Прости, что с опозданием, но хвалю, определенно хвалю!

      – Спасибо.

      – И еще я рада за вас с Аней. Все-таки ты – лучший из всех парней, что ей попадались. Раньше не замечала, но сейчас просто уверена.

      Смотрю, как она забавно морщит носик, и улыбаюсь.

      – Неужели ты это говоришь?

      – Сама в шоке!

      – Как у вас дела… с Димой? – Все-таки решаюсь спросить я. Какая-то часть меня все еще бунтует против того, что сестренка начала встречаться с ним без моего ведома.

      Маша хихикает. Приподнимаю голову, чтобы убедиться – она покраснела, как переспелый помидор.

      – У нас будет кафе.

      – Это как?

      – Я ухожу с работы, мы с Димой вместе будем заниматься развитием нового кафе, которое отдал ему отец. Оно было убыточным, так что нам придется полностью переделать концепцию, отремонтировать и запустить его, уже как новый брэнд.

      – А какая у тебя роль во всем этом?

      – Я – генератор идей. Буду руководить процессом переделки, а потом и самим кафе.

      Прочищаю горло, молчу. Хорошо-то оно все, хорошо, да не очень.

      – А не боишься, что все выйдет так, что ты поможешь Диме поставить бизнес на ноги, а потом вы разойдетесь? – Глажу ее по волосам, замечаю, как сестра напряглась всем телом. – Останешься потом ни с чем, без работы. Бывает, даже супруги не доверяют друг другу до конца, а вы… встречаетесь-то всего-ничего.

      Машка смотрит на меня, упрямо дуя губы.

      – Я – большая девочка, Паша. И нет, он так со мной не поступит.

      Напускаю на себя виноватый вид.

      – Ты же знаешь, я не мог не сказать.

      – Знаю.

      – Еще хотел спросить.

      – Говори.

      Она приподнимается и смотрит на меня.

      – Я что, такой вот совсем ужасный, да?

      Меня поражает, насколько взрослой она сейчас смотрится. Изменилась, да. Но в чем конкретно? Кажется, ее глаза светятся каким-то неподдельным счастьем, искренним, светлым. Это удивительно, но во взгляде Димы я видел то же самое. Похоже, есть чувства, которые делают нас лучше. Проверено, кстати,