После Мелкшама и его приветливых соседей с их посиделками и тортиками, фулемские обыватели стали откровенным шоком для Августы и всех, без исключения, детей. С первого же дня местные барышни Августу долго изучали, провожая взглядами, молча, после чего шёпотом принимались её обсуждать, не особо подавая признаки хоть малейшего дружелюбия. И предметами разговоров становилось всё. От шляпки до походки, от возмущения появлением католички до откровенной зависти. И каждый поход в лавку за продуктами становился настоящим испытанием. Особенно угнетало то, что зачуханые обитатели улочки, в рваных башмаках и с грязными ушами, корчили из себя «белую кость и голубую кровь».

      Читать тут никто не умел, но вот писать не уставали…

      Где-то через неделю в дверь постучали. На пороге стоял полицейский. Он молча оценил Августу и так же молча, кивнув, прошёл в дом.

      – Здравствуйте миссис Гудвин, – хмуро поздоровался полицейский, – на вашу семью поступают жалобы.

      – Жалобы? – удивилась Августа.

      Выбежавшая с кухни Джесси обняла мать и молча уставилась на полицейского.

      – Да, жалобы от вашей соседки, мисс Фриды Хокинз, – ответил полицейский доставая из папки бумагу исписанную с обоих сторон.

      Августа опешила.

      – Пройдите на кухню, присядьте, – проговорила Августа.

      – Благодарю Вас, миссис Гудвин.

      Полицейский прошёл на кухню, осмотрелся и присел на табурет за стол.

      – И так, – начал он, мисс Хокинз утверждает, что Ваша дочь, мисс Джесси Гудвин, два дня назад, в двенадцать часов по полудню вернулась из школы и громко кричала на всю улицу, колотила ей в окно и всячески оскорбляла пожилую даму…

      – Бред какой-то… – проговорила растерявшись Августа.

      – Мамочка! Это неправда! – чуть не закричала Джесси, но полицейский указал чтобы Джесси помолчала.

      – Далее, – продолжал он, – вчера в первом часу по полудню было слышно, что кто-то из ваших детей колотил мячиком об стену, а через пол часа были слышны звуки льющейся за стеной воды. Так же, в два часа по полудню была слышна ругань и грохот бьющейся посуды, – полицейский посмотрел на Августу и прокашлялся.

      – Это неправда, – начала оправдываться Августа прижав к себе дочку, – у нас ванная комната с другой стороны дома и… Джесси не учится в школе… пока что. Мы совсем недавно приехали сюда из Мелкшама и там были на хорошем счету, сэр.

      – Я понимаю, – ответил полицейский спрятав в папку донос, – кроме того мисс Хокинз совершенно глухая и я не понимаю почему она вдруг решила донести на вашу семью весь этот бред. Главное, не получите в результате соседства с ней нервное расстройство, миссис Гудвин. Думаю, что предупредить Вас о том,