Хмурь. Ирина Лазаренко
Читать онлайн книгу.
каких-то других хмурей!
– Ведь это были только пробные камни, – добавляет Оса, и я окончательно перестаю верить, что это происходит наяву, – мы многое поняли и научились отсекать лишнее. Следующих мы подготовим значительно быстрее и с меньшими потерями. Может быть, они даже будут сильнее.
Пробные камни?! Гном сжимает кулаки.
Отсекать лишнее?! Лицо у Птахи – белое-белое, и губы – тоже белые.
С меньшими потерями?! Я вспоминаю опухшее лицо мёртвой девчонки, которую убило Пёрышко. Мальчишек, проткнутых сигилями варкской стали за то, что не хотели идти на Хмурую строну снова. Тихий ночной плач с соседних кроватей, где выучни не могут заснуть от боли в рассеченных спинах.
Потом-то назидаторы стали больше похожи на людей. Потом-то они превратились в наставников. А поначалу они не стеснялись избивать и убивать нас, если мы не шли туда, куда должны были войти.
Отсекать лишнее!
С меньшими потерями!
Следующие будут сильнее!
– Да вашу же мать! – рявкаю я и выбегаю из канцелярии до того, как понимаю, что именно сказал и сделал.
Тяжеленная дверь бабахает за спиной, я останавливаюсь на каменной лестнице. Подо мной – огромный двор с телегами, людьми и скотом. Вокруг – невысокие деревца, плодовые и обычные, и листва на них такая яркая, что хочется зажмуриться. Привычно ищу глазами рукояти подъемников и привычно не нахожу. Почему люди не перенимают варочью машинную науку? Не начинают снова делать монеты с двусторонней чеканкой, какие были до войны? Если земледержец хочет подобрать под себя другие земли, то сперва стоит превзойти их хотя бы в том, что они умеют, разве не так?
А может быть, он полетит много быстрее и дальше на дутом пузыре хмурьского всемогущества, многочисленных войсках и остроглазых болтунах вроде управителя.
Представляю себе, какое у него сейчас лицо. И у наставников. Представляю глухую тишину, которая сейчас стоит в канцелярии. Наверное, нужно быстренько забрать в караульне меч, ножны и лошадь, пока они не решили… Собственно, а что они могут решить? Меня в прибрежном Подкамне ждут. Именно меня. Ждут. Даже содержание назначили. Так что ничего мне не сделает управитель, разве что посмотрит неодобрительно, но это-то я как-нибудь переживу.
Пробую на вкус мысль о безнаказанности. Я не верю в неё, но она мне нравится.
Снующая по двору челядь поглядывает на меня искоса и с любопытством – откуда-то знают, что я – хмурь, настоящий хмурь, надо же! Некоторые, напротив, опускают головы и спешат проскользнуть мимо, словно я могу вот так запросто увидеть их тайны и грешки. Особо резво ковыляет, поднимая плечи, конопатый мужик на деревянной ноге. Толстая баба в лоснящемся переднике переминается и шевелит губами, словно хочет что-то спросить и не решается.
Дверь снова хлопает. На лестницу выходит Птаха. У неё выражение лица ребенка, который не едет на ярмарку. Она сжимает пальцы и хочет что-то сказать, но не находит слов, и её губы всё сильнее дрожат.
– А вдруг, – говорю я.
Птаха