Валерий вручил Марату целую стопку бумаг, велел проверять расчеты. Несколько раз какая-то женщина приносила на подносе еду, но Ворон не смог бы ответить на вопрос, была она девушкой или старухой. Лишь когда часы на дворцовой башне отбили шесть часов утра, Валерий с трудом разогнул спину и сказал:

      – Все. Отдыхаем. Завтра нам потребуются свежие головы.

      – Я не устал, – запротестовал Ворон.

      – А я выдохся. Не понимаю даже, в правильном ли направлении мы движемся. Хочешь, занимай кушетку, а я себе кресло разгребу.

      – Не, я в Главный корпус, – помотал оцепеневшей шеей Вельшин. – У меня семья там.

      – Понятно.

      Валерий, склонившись над столешницей, стремительно начертал что-то на листке бумаги, протянул парню.

      – Вот тебе пропуск, на всякий случай. Дорогу запомнил? Приходи, как выспишься.

      – Ага. Ну все, пошел я.

      – Бывай!

      Марат, покачиваясь от усталости, уже добрел до дверей, когда нечто вроде покашливания за спиной заставило его оглянуться. Валерий застыл в нелепой позе посреди комнаты, раскачивался с пятки на носок и обратно.

      – Ну? – поторопил его Вельшин.

      – Спросить хотел. Ты с девушкой… ну, с Анной общался хоть немного?

      – Пересекались. – Ворон и сам не узнал своего голоса.

      – И что она… в порядке?

      И такое что-то было в его голосе, что у далекого от сентиментальности Ворона на миг перехватило дыхание. И он сказал:

      – Она здорово за тебя переживала. Особенно пока мы думали, что ты на дне где-то отмокаешь.

      И рванул прочь из комнаты.

      Глава 3

      КОГДА РЕАЛЬНОСТЬ СТРАШНЕЕ СНОВ

      Ночью Лиде приснился кошмар. Странное дело, но подобного не случалось, пока она жила в замороченном городе и едва ли не каждый день попадала в переделки. Даже после лабиринта, когда она думала, что Сашка погиб, сны снились на удивление светлые, в них все были вместе, а опасности остались позади. Но вот немного расслабилась и…

      Во сне Лида брела в полутьме по смутно знакомой улице. Вроде бы это была та самая улица, что вела мимо ее дома к богатой части поселка. Подкашивались ноги и слипались глаза, как будто девушку выдернули глубокой ночью из постели и выставили на холод. И лишь раздутая синюшная луна освещала ей путь.

      Дом остался где-то позади, и Лиде ужасно хотелось вернуться туда, укрыться от страшной луны, заползти к маме в постель и проспать рядом с ней, как в детстве, до самого утра. Но непостижимая сила гнала ее вперед, прямо по лужам, в темноту.

      Фонари, впрочем, горели, но чрезвычайно тускло, в четверть силы. Вот и улица, на которой живет Алеша. Дома темные, все спят. Но нет, не все: в конце улицы явно что-то происходит. Кто-то лежит посреди дороги, ребенок или подросток, не разобрать. Темная фигура носится кругами, зовет, бьется в ворота домов. Лида ускорила шаг.

      Фигура заметила ее, метнулась навстречу, впилась руками в плечи. Это была незнакомая женщина, вместо лица –