Аргентина. Лейхтвейс. Андрей Валентинов
Читать онлайн книгу.
мыслях Лейхтвейс предпочитал неопределенное «инструктор», слово, если верить словарю, мужского рода. Пусть лучше так, меньше риска проговориться. Тем более, этого человека больше нет. Не потому что умер, а вообще. Нет – и не было, учил же их некто, которого лишний раз поминать не след, даже среди «марсиан». Это оказалось не слишком трудно. Привык! В детском доме нельзя было вспоминать об отце – враге трудового народа, в Германии – о России, а в полку, где он, горный стрелок Николас Таубе, проходит службу, – о Лейхтвейсе. И конечно же нигде нельзя поминать Ночного Орла. Такового не существует в природе, крылатые хищники ведут дневной образ жизни, о чем и в книжках написано.
Но там, где нет свободы слова, есть свобода мысли. А если и ее отняли, остается еще Память, и это уже навсегда. Альбом семейных фотографий, отцовская шинель в прихожей, улица 25 Октября в красных первомайских транспарантах, колодец двора, седой шарманщик, девочка в белом платье, а над ними – бездонное синее небо…
Дышать стало заметно легче, внизу сквозь черную мглу проступили еле заметные желтые огоньки. Считай, километр, оптимальная высота при нормальной погоде. Лейхтвейс еще раз сверился с компасом и чуть сжал ладонь в перчатке, прибавив скорости. Теперь все правильно, следующая остановка – Арденны.
Когда планировали операцию, самым сложным оказалось не добраться, а выбраться. Существовал строгий приказ, отданный с самого верха – посадка с ранцем за плечами за пределами территории Рейха возможна только при чрезвычайных обстоятельствах. Но в самолет на полном ходу не запрыгнуть, слишком велика разница в скоростях. Имелся вариант с посадкой где-нибудь на лесной поляне неподалеку от Парижа, однако чужую машину на земле могут увидеть – и найти нужное место ночью очень сложно. Можно воспользоваться дирижаблем, но тот слишком заметен в небе.
Лейхтвейс предложил самое простое – обычный перелет с промежуточной посадкой уже в Германии. На это уйдет еще один день, зато надежно и безопасно. Начальство хоть и не сразу, но согласилось. У Лейхтвейса имелся свой интерес: обратный маршрут строго не оговаривался, значит, у него есть несколько лишних часов – очень много, если распорядиться ими с толком. Приказы положено выполнять, но в любом из них, даже самом строгом, достаточно прорех. Нашел нужную, скользнул в нее – и никто тебе не указ.
«Вы теперь не просто люди». Лейхтвейс давно уже понял – это не только слова. В небе появляется лишнее измерение, земля начинает казаться далекой и плоской, и даже самое высокое начальство выглядит не лучше мелких букашек. Черный ранец превращал обычного парня девятнадцати лет в обитателя двух разных, непохожих миров. Законы земного, нижнего, столь несовершенного, уже не имели над ним прежней власти.
…Теплое звездное небо совсем близко, воздух чист и прохладен, полет почти не ощутим, словно не ты летишь – мир движется сквозь тебя. А до покинутой земли очень, очень далеко…
Свобода!
Лейхтвейс был счастлив.
Камера пропахла хлоркой. Князь дернул