Аргентина. Локи. Андрей Валентинов
Читать онлайн книгу.
Пэл обнаружила, что комнат для прислуги там целых три. Столько не требовалось, и одну Пэл без особых колебаний забрала себе. Муж, имея умеренно-прогрессивные взгляды, не возражал. Почему бы леди Спенсер не иметь свой собственный кабинет? Вполне в духе времени.
Кабинет Пэл устраивать не стала. Незачем! Узкая койка, тумбочка, стол и кресло – почти один в один ее комната в интернате. По стенам – акварели, ее собственные, тоже школьных времен. Зеленые луга, старинные дома под черепичными крышами, автомобили на проселочных дорогах. В те годы казалось, что жизнь будет очень долгой и непременно счастливой.
Она закрыла дверь, и присела на койку, на которой лежал еще неразобранный чемодан. Вот и вернулась! Бумагами можно заняться вечером, тогда же подобрать платье и шляпку для завтрашнего визита, к врачу – послезавтра. А сейчас…
Бутылка виски ждала в тумбочке. Ничего особенного, обычный односолодовый «Гленфиддих» из шотландского Дафтауна, 15 лет, вкус меда и хереса. Коллекционные изыски Пэл не признавала. Алкоголь – всего лишь одно из лекарств, не самое противное. Не нужно ни содовой, ни родниковой воды, ни особого бокала. Хватит и стаканчика, как раз на несколько глотков. После сегодняшнего – в самый раз.
Но прежде чем выпить, Пэл взяла со столика свой личный календарь. Сама и склеила, поработав ножницами над несколькими, купленными в киоске. На стену не вешала – в комнату мог ненароком заглянуть супруг.
«Мне очень жаль, что все сложилось именно так, дорогая!»
Лист плотной бумаги, на самом верху три цифры: 1936, 1937, 1938. Первая перечеркнута карандашом, после третьей – большой вопросительный знак. Ниже три годовых календаря, поверх первого – большой чернильный крест. Иное на втором, текущем – мелкие пометки, некоторые дни обведены то красным, то синим. Последний пока чист. В самом низу цветная репродукция из журнала: Клузоне «Пляска смерти», люди и скелеты вперемешку.
Отпив глоток, Пэл вновь взглянула на календарь. День прошел, новый начался. Год, считай, на излете.
«Худышка! Мисс Худышка!..»
Поезд притормозил на очередной станции, и Лонжа привстал, чтобы взглянуть в окно.
– Не положено! – буркнул один из конвоиров, рыжий веснушчатый и очень серьезный унтер. – Куда надо, туда и едем!
Второй, постарше и без особых примет промолчал, но взглянул хмуро.
Выглядывать не имело смысла. Тронулись с Центрального вокзала, миновали Потсдам и Бранденбург, значит впереди Магдебург, откуда пути расходятся во все стороны. Велика ли разница, что тот «кацет», что этот! Удивил лишь конвой, не тюремный – военный, в «фельдграу».
Стояли недолго, не больше пяти минут. Свисток паровоза и снова колесный перестук. Слова серого майора о свободе Лонжа не принял всерьез. Не верь, не бойся, не проси! Ясно, что не выпустят. «Считайте, что в очередной раз повезло». Для таких везучих наверняка оборудовали особый лагерь с тройной охраной.
С лагерями, впрочем, ясности не было. Пресса Рейха молчала, но французские газеты сообщили, что по «кацетам» идет тихая, нигде