На третий день я поделилась с Алексой обстановкой, окружившей меня в Париже и она была крайне любезна, обещав дать мне наутро номер своей сестры в Париже. Сестру звали Юля. Вернее Жюли, и, как оказалось, она не была настоящей сестрой Алексы, скорее названой, они вместе провели детство в Конго. Юля встретила меня вечером на станции Republique. И сразу же пригласила присоединиться за столик в кафе на улице со своей подругой Клое, которая, как оказалось, тоже только что приехала и как и я собиралась остаться в Париже около 10 дней. Мы начали разговаривать на английском. Клое и Юля были архитекторами (я дизайнер, что так же близко как и далеко к архитектуре). Обе они закончили учебу этим летом, как и я, прекрасно рисовали, что могу сказать и о себе, но, что быстро стало для меня очевидным, все факты нашего сходства не особо их впечатлили, они не стремились меня узнать, они встретились пообщаться друг с другом, а я была лишь случайным гостем в этом диалоге, и все же мне было интересно, о чем разговаривают парижские архитекторы, и я с удовольствием вливалась в эту беседу. Они пили вино и обсуждали парней, я рассказала много своих историй, но что-то было не так в этом разговоре, видимо то, что я не пью вино не позволило мне влиться в разговор, как француженка. Когда я вышла из дамской комнаты я внезапно обнаружила Жюли играющей на пианино в центре кафе «очи черные» с такой страстью и увлеченностью, приковав к себе взгляды окружающих.

      – А ты играешь на пианино?

      – Да, в детстве играла, но я уже все забыла

      Юля жестами пригласила меня присоединиться, мы попробовали сымпровизировать нечто джазовое в четыре руки, ей было весело, мне было интересно. После нескольких забавных опытов