Избранные работы польского периода. Евгений Васьковский

Читать онлайн книгу.

Избранные работы польского периода - Евгений Васьковский


Скачать книгу
жителям, но поскольку граждане не имели прав, то считались ненадежными, поэтому не оставалось иного выхода, кроме как довольствоваться отчетами полицейских агентов»147. Иногда назначение судьей было результатом «борьбы дам»148.

      После введения во Франции парламентского правления на назначение и продвижение судей, по приведенному мнению Ch. Comte, три четверти века стали влиять рекомендации депутатов и сенаторов. Clemenceau говорил на заседании парламента: «Что делает министр юстиции, когда хочет назначить судью? Он советуется со своей канцелярией, уже имеющей хорошие рекомендации хороших депутатов, хороших сенаторов, хорошие рекомендации хороших журналистов и хороших функционеров о хороших судьях, естественно, стремящихся установить непотизм в своей корпорации. Так вот, если нужно сделать выбор между этими рекомендациями, нужно решиться, но как? Тот или иной является другом влиятельного человека, этого нужно обезвредить, обеспечить себе поддержку того, вознаградить услуги рекомендованного родственником или другом лица. Таким образом, назначение получают люди, которых не знает ни министр, ни министерство, ни канцелярия»149.

      Французская литература XIX в. и протоколы заседаний парламента переполнены жалобами на фаворитизм, господствовавший в министерстве юстиции при занятии судейских должностей и продвижении судей. «Невозможно завершить, – пишет Marchand, – цитировать рассказы и книги, описывающие злоупотребления этой системы произвола»150. Однако, невзирая на общепризнанность порочности этой системы и выдвижение целого ряда проектов реформ, существующее положение вещей сохранялось на протяжении всего XIX в.151 Причина этого фатального и на первый взгляд непонятного «консерватизма» французского законодательства заключается в том, что каждый министр юстиции, находящийся у власти, и каждая политическая партия, имеющая большинство голосов в парламенте, стремятся держать в своих руках суды и руководить правосудием по своей воле.

      Министры защищали свои действия тем, что «если министр ответственен за осуществляемый им выбор судьи, то он должен обладать властью делать это свободно»152. Но на эти слова, сказанные министром Guyot-Dessaigneʼром в 1907 г., за 35 лет до этого возразил Lefévre-Pontalis на заседании Парламента в 1872 г., отметив, что, как показывает опыт, в действительности министр не несет ответственности за сделанный выбор. Необходимо добавить, что министр также не отвечает за судей, поскольку не является их начальником и не имеет права вмешиваться в осуществление правосудия; надзор распространяется только на внешнюю сторону деятельности судей. За свои решения сам судья несет ответственность: уголовную, дисциплинарную, гражданскую и моральную153.

      Также не будет лишним отметить, что судьи, получившие должность благодаря протекции, являются очень неустойчивыми с моральной точки зрения элементами154,


Скачать книгу

<p>147</p>

Comte, 33–34. Это хорошо понимали и редакторы русских судебных уставов 1864 г.: «Назначение правительством в действительности является не чем иным, кроме как назначением одним лицом, которому правительство этот выбор поручает. Но чем обширней сфера деятельности этого лица, чем большее число лиц предоставлено для выбора, тем труднее ему сделать выбор и тем меньше возможности у него влиять на назначение с чувством полной уверенности правильности выбора. В результате этого право выбора переходит постепенно в руки канцелярии и секретарей, т.е. лиц, которые, даже действуя добросовестно, не должны пользоваться таким правом и даже в лучших побуждениях не способны сделать его безошибочно и с уверенностью о достоинстве избранных ими органов власти» (Учрежд. судебн. устан., с. XIV, изд. в 1864 г.).

<p>148</p>

Dehesdin, 63, n. 2: «M. de Meufville, ancien magistrat sous le second Empire, raconte, comment il fut nommé juge à Point – lʼEvéque»: mon adversaire avait conquis la protection de la très influente, très active, très puissante M-me Troplong, femme du premier president à la Cour de Cassation; la lutte me semblait inégale; je connaissais un ami du Prince Napoléon… je lui depeins ma situation, et bientôt jʼapprends quʼune très haute princesse avait daigné sʼintéresser à ma candidature. «Cʼest une bataille de dames, sʼécrit à Caen le premier président Dugalliez…»

<p>149</p>

Dehesdin, 108–109.

<p>150</p>

Marchand, 136. Далее этот автор пишет: «Le favoritisme est une plaie contrę laquelle protestent tous les fonctionnaires des administrations publiques, même ceux, qui nʼont pas été les derniers à en profiter, les députés et les senateurs accablés de sollicitations auxquelles ils doivent répondre, les ministres à qui elles sont transmises par les parlementaires. Et le fléau ne fait que grandir suivant une proportion qui serait plutôt géométrique quʼarithmétique dʼaprès M.J. Relnach. Bientôt nous en serions arrivés au système du patronage, comme en Amérique».

<p>151</p>

Депутат Cruppi по этому поводу метко заметил на заседании парламента в 1899 г.: «Les réformes sur lesquelles il semble que tous les esprits et tous les partis sont dʼaccord, sont précisément celles qui chez nous nʼaboutissent jamais» ( Dehesdin, 171).

<p>152</p>

Marchand, 168.

<p>153</p>

Dehesdin, 262, n.: «Le ministre des travaux publics est responsable des actes de ses agents (bien quʼil ne les ait pas choisis). Et le ministre de la justice nʼest nullement responsable des actes des juges. Mettre en cause cette responsabilité serait inconstitutionnel et presque monstrueux… De plus cette responsabilité nʼest pas, nʼa jamais été une garantie, par suitę de la gravité quʼaurait une question ou une interpretation portant sur le mauvais choix dʼun juge. Un éminent esprit, le duc de Broglie, lʼavait de bonne heure signalé: «Il est hors dʼexemple quʼun ministre de la justice ait été poursuivi pour avoir fait de mauvais choix. I1 nʼest même guère concevable quʼil puisse lʼêtre. Lorsque le mauvais choix est fait, les convenances ne permettent pas dʼen faire un sujet de discussion à la tribune ou dans les journaux. Toute inculpation contrę un magistrat a par elle-méme un caractére si grave et si offensant que les gens de bien repugnent non seulement à sʼy livrer, mais à lʼentendre, et que le public, averti par un secret sentiment de bienséance, la voit en général de mauvais oeil. Depuis trente ans il y a eu à coup sur de choix de juges tout a fait réprétensibles… des choix même très revoltants et tres odieux; personne nʼa osé sʼen plaindre». I1 nʼy a rien à ajouter à cette page remarquable; mais il eu faut noter la conséquence: cʼest que cette prétendue responsabilité ministerielle, ici, serait un véritable leurre».

<p>154</p>

Известно позорное поведение французской магистратуры во время так называемых 100 дней, когда судьи восторженно приветствовали смену власти: «Ces quelques mois furent une rude épreuve pour les consciences peu rigides, qui se crurent obligées de changer, trois fois de suite, le sens de leur enthousiasme et la naturę de leurs tumultueuses convictions: il est peu de spectacles plus propres à déconsidérer une magistrature» (Dehesdin, 42). Хуже того, суды после реставрации Бурбонов, выслуживаясь перед новой властью, беспощадно осуждали своих бывших политических союзников (Dehesdin, 43–44). Не лучше вела себя французская магистратура после революции 1848 г. и после переворота Наполеона III. Barrot, 9: «Des nos jours deux coups dʼEtat se sont succédé à de courts intervalles, en 1848 et en 1851, lʼun populaire, lʼautre autoritaire, et cependant tous deux ont été acceptés et acclamés par les mémes magistrats». Такое хамелеонство вполне понятно, поскольку занявший судейское кресло по протекции, чтобы не быть свергнутым, будет вынужден искать нового покровителя, предавая бывшего.