Щит. Александр Олегович Железняк
Читать онлайн книгу.
об этом предпочитают не упоминать. После гипнообучения разумный не знает язык, а думает на нем, он становится его сутью, он даже от боли и удовольствия начинает издавать звуки на общегалактическом. И не только это – подменяются многие, подчас глубинные параметры, составляющие личность разумного.
Так что у пациента, то есть вашего подопечного, большие проблемы, но я готов им заняться, так как сам случай и нейросеть меня заинтересовали. Конечно, понадобятся исследования, и быстрых результатов достичь не удастся, но есть вариант подобрать режим щадящего гипнообучения под контролем медицинской капсулы. Вариант, весьма вероятно, займет годы, но я готов этим заняться, вот мои контакты, передайте их своему подопечному, когда он очнется.
Заверив специалиста в том, что обязательно передаст, и выкинув контакт в корзину «Нейросети», фашист перешел к заранее заготовленному вопросу о возможности ментосканирования подопечного и формирования языковой базы знаний, мотивируя требованием инструкции ознакомить кандидатов на принятие гражданства с положенными правами и обязанностями. С этим специалист согласился, предварительно проконсультировавшись с юридическим отделом о законности проведения процедуры без согласия объекта сканирования. Юрист пришел к выводу о законности ментосканирования разумного, формирования языковой базы с последующей передачей представителю центра приема беженцев как законному его представителю и уничтожения других результатов ментосканирования в целях сохранения прав разумного, не дававшего разрешения на ментосканирование).
Получив языковую базу, фашист скинул ее в фирму, занимающуюся программным обеспечением, для создания программы переводчика и заливки ее в планшет. Вернув подопечного в медицинскую капсулу, сам начал перекачку базы на нейросеть и погнал флаер в центр. Там, ругаясь и считая потраченные впустую кредиты, залез в капсулу под предлогом учить базу. Головная боль при пробуждении настроения не добавила, но возможность пообщаться с подопечным душевно повышала шансы выпутаться из ситуации без дальнейших потерь, а принесенный курьером планшет, на который скинул сопроводительный файл к криокапсуле и данные по Содружеству, позволит окончательно распрощаться с глубоко неприятным и успевшим опостылеть, несмотря на недолгое знакомство, подопечным.
Глаза открываются, крышка поднимается. Перевалившись через борт и плашмя шмякнувшись о пол, на четвереньках резво рванул вперед, выискивая глазами место потемнее и поукромнее, но таковое отсутствовало. Взгляд выхватил фашиста с направленным на меня пистолетом, что заставило меня резко изменить направление, и, не рассчитав траекторию, врубился головой в борт саркофага – аж гул пошел! Или это в голове загудело? Привалившись спиной к саркофагу, сел, напряженно уставившись на фашиста. Он столь же напряженно уставился на меня. Молчим, смотрим друг на друга. Он недовольно, я с пролетарский ненавистью: садюга – это раз, и есть явно не даст – это