Допельдон, или О чем думает мужчина?. Эдуард Евгеньевич Семенов
Читать онлайн книгу.
добровольно ставят себя тысячи людей. Мне что-то не хочется такой участи для своего слова.
Поворачиваю против людского потока. «Куда прешь? Не видишь, куда все идут!?» Дохожу до края огороженной площадки, отодвигаю в сторону турникет и подмигиваю солдатику, стоящему рядом. Мол, извини, братан, мне некогда, я пройду через вторую проходную.
Солдатик подмигивает в ответ, мол, не вопрос, иди. И через десять минут ходьбы прогулочным шагом я подхожу к точно такой же проходной, которая оснащена точно такими же металлоискателями, где меня точно также обыскивают с ног до головы, но… там нет очереди. Ну совершенно ни одного человека. Охранники зевают и вежливы до неприличия.
Еще бы хоть какое то развлечение.
Вот. Это допельдон! Нет, это не он, это так, мелкое использование знания рельефа местности. Просто я не первый раз уже участвую в этом авиасалоне, поэтому знаю, что вторая проходная для тех, кто приезжает на автомобилях, но пускают через нее всех.
Да и какой это может быть допельдон, если карманы все равно приходиться выворачивать. На следующий день во всех новостях будут говорить о трудностях и невообразимых очередях на авиасалон, о том, что некоторым не удавалось попасть на летное поле до самого вечера, а эта вторая проходная все время работы авиасалона будет практически пустой. И всего-то надо было пройти пешком в сторону десять минут.
Странно, но как только я пересек границу авиасалона, то о своем любимом слове, я до обеда практически даже не вспоминал. Некогда было. Не успели мы выставить перед центральным входом в наш шале баннер (ну тот самый, с «Добро пожаловать в Жуковский!») и вырезать физиономии у летчиков, как к нему сразу потянулась толпа праздношатающегося народу.
Все просто балдели от возможности вставить свою физиономию в это окошко и сфотографироваться. На память. И сумма в десятку никого особенно не смущала. Все-таки, как никак, «сбор средств на нужды музея». Благотворительность, блин. Как говориться, дело пошло.
Продохнуть смогли только где-то к обеду. Решил выпить пиво с Гариком, директором нашего музея, моим напарником и компаньоном. Оставили баннер на Галину Моисеевну и Лену, наших сотрудниц, и свалили.
Самая большая проблема во время авиасалона – взять пива и поесть. Цены ломовые, очереди бесконечные. С трудом, но нашли ларек, который был не на осадном положении. Взяли по паре сарделек и по две кружки пива. Пиво, конечно, дрянь. Одна пена. И за что только 40 рублей отдали? Ну да ладно. Холодное, вкусное.
Сели. Отхлебнули. Вдруг рядом что-то загудело. Самолет? Такое впечатление, что тебе в ухо влетел большой стратегический бомбардировщик Ту-160. Нет. Не похоже. Шмель. Здоровенный такой шмелище. Полосатый, черно-оранжевый. Красивый. Гудел, гудел вокруг моего стакана и… упал в пиво. Бултых!
Тут-то я и вспомнил про свое слово. Ну, чем не допельдон! Представляете, сколько времени у меня ушло на то, чтобы объяснить, как долго и сложно мы добывали себе кусок хлеба и стакан воды, практически как неандертальцы,