Повесть о двух городах. Чарльз Диккенс
Читать онлайн книгу.
и Михайловым днем[20], – даже и сказать невозможно: сущее море разливанное, наверное в нем можно было бы потопить целый корабль королевского флота.
По какому бы делу ни выступал в суде Страйвер, Картон всегда был тут как тут, – руки в карманах, он сидел, задрав голову, и глядел в потолок; и на выездные сессии они тоже ездили вместе и так же пьянствовали по ночам; и, говорят, бывало, уж день на дворе, а Картон только еще плетется к себе домой, еле переставляя ноги, крадется, точно нашкодивший кот. Наконец среди тех, кто любит совать нос в такие дела, стали поговаривать, что хотя Картон никогда не сделается знаменитостью и льва из него не получится, зато в качестве шакала он поистине незаменим, и в этой-то скромной роли он и подвизается у Страйвера.
– Десять часов, сэр, – сказал Картону трактирный слуга, которому он приказал разбудить себя, – ровно десять часов, сэр.
– Что, что такое?
– Десять часов, сэр.
– Что вы говорите? Десять часов? Вечера?
– Да, сэр. Ваша милость велели разбудить вас.
– А, да, действительно! Очень хорошо, очень хорошо.
После нескольких попыток снова погрузиться в сон, попыток, которые исполнительный слуга неукоснительно пресекал тем, что по целых пять минут не переставая громыхал кочергой в камине, Картон, наконец, вскочил, схватил шляпу и вышел.
Он зашагал к Тэмплу, прошелся раз-другой туда и обратно, мимо здания Королевского суда и Судебного архива и, наконец, придя в себя, двинулся к Страйверу.
Клерк Страйвера, никогда не присутствовавший на этих бдениях, уже ушел, и Картону открыл сам принципал Страйвер. Он был в ночных туфлях и халате, распахнутом на груди. Глаза у него были воспалены, взгляд тяжелый, остановившийся и словно озверелый. Такие глаза бывают у людей, ведущих разгульную жизнь, в особенности у судейских; мы можем наблюдать это, невзирая на все прикрасы искусства, на целом ряде портретов, начиная с Джефриса[21] и далее по всей портретной галерее Пьющих Веков.
– А ты сегодня что-то запоздал мистер Память-Наша! – встретил его Страйвер.
– Всегда в это время прихожу, ну, может, на четверть часа и опоздал.
В пыльной, неприбранной комнате с книжными полками по стенам везде были навалены бумаги; в ярко пылавшем камине на решетке кипел котелок, а посреди комнаты, окруженный всем этим бумажным хламом, красовался стол и на нем шеренга бутылок, – разные вина, коньяк, ром, а сверх того – лимоны и сахар.
– А ты, Сидни, уже успел опрокинуть бутылочку, я вижу.
– Да, пожалуй, даже две. Я ужинал с нашим сегодняшним клиентом; то есть, не ужинал, – смотрел, как он ужинает, но это, собственно, одно и то же.
– Здорово ты сегодня с вашим сходством очную ставку провалил! И как это тебя осенило? С чего это тебе в голову пришло?
– Да так, просто глядел на него и думал, – а ведь красивый малый! А потом как-то невольно себя вспомнил,