Пути Церкви. протоиерей Александр Мень
Читать онлайн книгу.
качеству и по исторической достоверности значительно уступают каноническим Евангелиям. Сейчас вы можете сравнить их, потому что апокрифы, эти неканонические Евангелия, переведены и вышли у нас отдельным томиком под названием «Апокрифы древних христиан» в переводах Ирины Сергеевны Свенцицкой и Марианны Казимировны Трофимовой.
В апокрифах много анахронизмов, ошибок, легендарного приукрашивания, а самое главное – иной дух, чем дух канонических Евангелий. В них юный Христос, мальчик, изображен как существо мстительное, всегда стремящееся доказать и продемонстрировать Свою сверхъестественную силу, что полностью противоречит первоначальному евангельскому преданию.
Помните, когда Иисус вышел на проповедь, Его односельчане были поражены, для них это был шок! А если бы Он с детства показывал какие-то странные вещи, тогда бы они не были так изумлены… Когда евангелисты рассказывают о Воскресении, это всегда очень скупые, сдержанные описания, лишенные всякого приукрашивания: там есть то, что видели живые люди, то, что слышали, что пережили. А апокрифы полны всяких фантастических видений, например: «Вышел из гроба Сын Человеческий, и голова Его уходила в небо…», и т. д.
К концу I и началу II века Церковь не декретом, не путем какого-то постановления, а как-то органически приняла наши четыре Евангелия как канонические. И уже во II веке они настолько вошли в обиход, что один сирийский писатель, по имени Татиан, составил из них книжку, чтобы удобней было читать, то есть он перемешал все четыре текста и сделал одно повествование[34]. Но заметьте: он взял за основу только наши четыре канонических Евангелия.
Хочу обратить ваше внимание на то, что историки, философы, текстологи, критики часто говорят: Евангелия отражают жизнь Церкви, ее проблемы, ее нужды, идеи, содержащиеся в сказаниях о Христе, а вовсе не достоверные свидетельства о Его жизни. И так говорили и писали очень авторитетные наши современники: довоенные ученые и ученые более ранних лет.
Но в том-то все и дело, что Евангелия есть удивительное литературное чудо I века. Ибо мы прекрасно знаем, что́ волновало общины. Первые христиане находились перед лицом колоссального языческого мира.
Вот рано утром выходил христианин на улицу, и первое, что он видел, это были знаки языческих богов. Когда он входил в таверну или в общественную баню (это, собственно, были тогдашние клубы) – кругом были символы богов. У каждого изображения стояли курильницы, кадильницы, и надо было бросить ладан или сделать жест приветствия божеству. Куда шли люди на любой гражданский праздник? В языческие храмы.
Таким образом, христианин чувствовал себя изгоем, чувствовал себя немного неполноценным гражданином. Более того, кто был богом? Не только божественные существа Олимпа и древней мифологии, но прежде всего глава государства. Император Домициан (90-е годы I века) официально ввел по отношению к себе названия «господин и бог» – вот вам и «культ личности». И все это было для христиан очень тяжелой и мучительной проблемой.
Еще
Татиан назвал повествование, составленное из четырех Евангелий, – Диатессарон, от греческого слова